Правитель Аляски

   — А вы, Кончита?

Она отвернулась в сторону и еле слышно уронила:

   — Вы очень невнимательны, сеньор Резанов.

Какое-то время они шли молча.

Лишь вчера Резанов думал о том, что, осмелься он попросить руки Кончиты, едва ли она, заворожённая его рассказами о российском высшем свете, откажет. Но любит ли она? Неожиданная реплика девушки удостоверила — любит. Резанов воспарил. Если же, мелькнула мысль, его предложение не встретит препятствий и со стороны родителей, то эта родственная связь не только очень поможет ему в нынешней его миссии, но и в осуществлении более далёких планов относительно тесного сотрудничества американских колоний России с испанскими властями в Калифорнии.

Час настал. Более медлить нельзя.

Резанов остановился, взял Кончиту за руку. Ожидая, что он скажет, она по-прежнему смотрела в сторону, в направлении кряжа гор.

   — Вы так прекрасны, Кончита, — сказал Резанов. — Как счастлив будет человек, который сможет назвать вас своей суженой! Вы были так добры ко мне, так не убивайте же меня отказом. Я прошу вас стать моей женой.

Резанов чувствовал, как напряглась в его руке нежная рука Кончиты. Наконец она повернулась к нему, и Резанов увидел согласие в её больших, увлажнившихся от чувств глазах.

   — Просите моей руки у моих родителей, — дрогнувшим голосом ответила Кончита, — завтра. Сегодня я буду молить Господа, чтобы он помог нам.

Но ни молитвы Кончиты, ни парадный мундир, в котором явился Резанов просить её руки, не помогли сразу получить благословение родителей.

Дон Хосе де Аргуэлло не скрывал своего замешательства.

   — Я знал, — растерянно бормотал он, — что рано или поздно это должно случиться. Но, право, я не знаю, что ответить вам. Вы не католик, исповедуете другую веру, к тому же иностранец, и если Кончита уедет с вами, мы будем очень скучать по ней. Нет, нет, сеньор Резанов, поймите, мы относимся к вам с глубочайшим уважением, это для нас большая честь, но я не могу сразу дать вам мой ответ. Я должен прежде посоветоваться со святыми отцами.

Тщетно Резанов убеждал его, что православные верят в того же Иисуса Христа и вопросы веры никак не должны служить препятствием для их брака. Дон Хосе твёрдо стоял на своём: без консультации с миссионерами никакого решения он не примет.

Кончита, столкнувшись с упорным сопротивлением родителей, в отчаянии разрыдалась. В доме был полный переполох. Девушку повезли в миссию на исповедь. Родители отправились вместе с ней, чтобы посоветоваться с монахами.

Так прошёл ещё один день томительного ожидания. Когда они вернулись назад, дон Хосе объявил Резанову подсказанный слугами Господа ответ: они не против этого брака, но заключить его невозможно без согласия на то папы римского.

Ответ этот поверг Резанова в уныние, но сейчас, когда желанная цель казалась уже такой близкой, отступать от своего намерения он не собирался.

   — Хорошо, — после минутного размышления ответил Резанов, — пусть будет так. С помощью нашего государя императора, жалующего меня своей благосклонностью, я надеюсь добиться согласия папы на этот брак. Но, прежде чем я уеду отсюда, чтобы решить эту проблему, я прошу вашего согласия — так принято в моей стране и, надеюсь, в вашей тоже — устроить помолвку с Кончитой.

На этот раз просьба его была удовлетворена. Обрадованная Кончита пылко расцеловала родителей. Отсрочка её не пугала. Она верила, что в конце концов всё завершится благополучно.

Торжественная церемония обручения состоялась в присутствии губернатора де ла Гарра и офицеров «Юноны».

В тот же день, сломленные настойчивостью их дочери и русского сановника, дон Хосе и донья Игнасия пригласили Резанова поселиться в их доме.

   — Отныне вы без пяти минут наш родственник, и мы не можем позволить вам оставаться на корабле.

Резанову была выделена в доме коменданта крепости отдельная комната, и он очень быстро ощутил преимущества своего нового положения. Отныне все здесь относились к нему как к члену семьи, и не менее других радовался, глядя на счастливую Кончиту, губернатор, которого связывала с домом Аргуэлло тридцатилетняя дружба.

Как-то, добродушно усмехнувшись, он сказал Резанову:

   — Вот ведь как всё неожиданно обернулось. Теперь я — словно в гостях у вас.

Пользуясь моментом, Резанов выразил недоумение, почему же, несмотря на давно уже достигнутую договорённость о продаже зерна, монахи всё ещё не везут хлеб.

   — Так и быть, — доверительно понизил голос дон де ла Гарра, — открою вам правду. Слухи о том, что скоро прибудет сторожевой фрегат, настроили миссионеров на мысли, что судно ваше будет арестовано, и тогда все товары, какие на нём есть, достанутся им даром.

   — Что ж, ваша честь, — горько ответил Резанов, — не сами ли вы способствовали таким настроениям, когда приказали разместить военный отряд из Монтерея в миссии Санта-Клара?

Губернатор смущённо пробормотал: