Правитель Пустоты. Дети песков

В этот раз Совет был вынужден созвать внеочередное заседание из-за событий, произошедших в Третьем Бархане, поэтому делегации собирались экстренно и прибывали в ограниченном составе. В город успели приехать лишь матриархи с семьями и советниками. Торговцам необходимо было перевозить товары, а для этого требовалось дополнительное время и свободные сольпуги с бородавочниками, поэтому прибытие купцов ожидалось никак не раньше чем через неделю. Однако ярмарка все равно началась согласно срокам, пусть пока что основными покупателями и были только сами жители Первого Бархана.

Конечно же, Ашарх из чистого любопытства не мог пропустить подобное зрелищное мероприятие, поэтому практически весь день вместе со своими приятелями провел в центре города, наслаждаясь духом гуляний. Он так хотел отвлечь Лантею от ее тягостных мыслей по поводу разлада со старшей сестрой и предстоявших дебатов с Советом, что буквально за руку потащил ее в центр полиса, надеясь задурманить девушке голову пьянящей атмосферой праздника. Не то, чтобы ему безоговорочно это удалось: Лантея хоть и улыбалась, хоть и вертела головой по сторонам, но в ее глазах читалось совсем иное – мысленно она была вовсе не на ярмарке. И это безмерно печалило не только профессора, но и Манса, которым гуляния пришлись по душе, пусть даже на смуглокожего чужеземца и обращали слишком пристальное внимание все кому не лень.

Зычными голосами зазывалы перекрикивали гомон толпы, приглашая насладиться представлениями маленьких уличных театров, торговцы и коробейники радовали разнообразием товаров. Повсюду слышалось пронзительное звучание костяных флейт, которые были популярным музыкальным инструментом у хетай-ра. Вся центральная городская лестница с площадками, где и раскинулась ярмарка, была украшена разноцветными лентами из шелка, а от количества расставленных всюду фонарей со светляками рябило в глазах.

Запахи готовившейся уличной еды смешивались и разносились по всем ярусам города, проникая в дома и работая подчас лучше любых зазывал. Здесь на всех площадках пекли свежий хлеб с его привычным горьковатым вкусом, предлагали попробовать сладкую финиковую пасту или махали под носом у покупателей тонкими костяными шпажками, на которые были нанизаны поджаренные грибы, источавшие изумительный аромат. И хетай-ра, соблазнившись на вкусные запахи, покупали угощения, а после бродили туда-сюда по ярусам центральной городской лестницы, приглядываясь к выступлениям акробатов или слушая певцов, исполнявших свои незамысловатые куплеты под аккомпанемент пронзительных свирелей и обтянутых кожей тамтамов.

По ярмарке то и дело шныряли мелкие карманники и продавцы дурманящих разум зелий, для которых подобное мероприятие было объектом пристального внимания. За ними, словно гончие псы, вели охоту суровые стражи, которые, пожалуй, были единственными в толпе, кто не радовался ярмарке. Но, к сожалению, даже все эти меры предосторожности не спасли кошель Манса, который ему совершенно незаметно обрезали в толпе, тем самым лишив всю троицу большинства сбережений, которые пережили переход через Дикие тоннели, но не смогли уцелеть пару часов в гуще ярмарки Первого Бархана. Лантея же благоразумно отказалась тратить свои последние крупные монеты – семи – на пустые развлечения, поэтому ее спутникам пришлось довольствоваться бесплатными представлениями, которые надоели всем довольно быстро.

Мериона пойти с сестрой и ее приятелями на центральную лестницу отказалась. Она считала подобные ярмарки неподобающим развлечением для матриарха, тем более молодая женщина все еще пыталась решить вопрос с размещением: как она случайно узнала, делегации из Второго и Четвертого Барханов поселили в основной части дворца, что привело ее в настоящую ярость. Она долго и старательно пыталась убедить Парзуи в необходимости переселения, но на все попытки Мерионы третья дочь матриарха Иамес с непроницаемым скучающим лицом отвечала, что свободные комнаты имелись лишь в хозяйственном крыле.

В полдень следующего дня состоялось открытие вступительного заседания Совета Пяти Барханов. Не было никакого шумного музыкального сопровождения, торжественных ораторских выступлений перед народом или же пышного банкета: матриархи в скромном составе пожаловали к назначенному месту во дворце в нужное время и, отпустив свою охрану, послушно следом за Иамес вошли в зал Совета. Ни излишнего пафоса, ни томительных речей и представлений, будто такое происходило каждый день. К предстоявшему собранию допускался далеко не каждый хетай-ра, поэтому Манс был вынужден остаться в комнате, а профессора Лантея сумела провести исключительно благодаря тому, что его представили как ценного свидетеля произошедших в Третьем Бархане событий, обладавшего важной информацией.