Правитель Пустоты. Цветок пустыни (СИ)

В какой-то момент алеющий силуэт солнца неторопливо опустился за линию горизонта, и пустыни практически мгновенно остыли, словно налетел холодный северный ветер и за несколько минут выдул из них тепло. Только что все посольство хетай-ра изнывало от удушающей жары, как уже путешественники потянулись к своим сумкам в поисках теплой одежды. Ашарх, кутавшийся в толстый плащ, невольно подумал, что примерно так же зябко бывает в Залмар-Афи в середине осени, когда по утрам уже замерзает трава, хотя о первом снеге еще нет и речи.

В сумерках караван остановился на ночевку, расположившись у подножия высокой дюны. Сольпугам было бесполезно связывать лапы, поэтому Виек создал из песка крепкий столб, уходящий своим основанием глубоко вниз, и к нему привязали всех животных. Для замерзших путников опытные солдаты сотворили круглый монолитный стол, вокруг которого расположилась узкая неглубокая траншея. Хетай-ра садились на край и опускали вниз ноги. За счет магии вся конструкция была сильно нагрета: поверх клали шкуры, чтобы тепло дольше оставалось там. Таким образом, можно было отужинать, не боясь ночного холода пустынь.

— Признаться, сегодня за весь день во рту у меня побывала только горсть песка, — жалостливо проговорил Оцарио, как только отогрелся у стола. Его слабым мычанием поддержал Манс, который закутался в несколько слоев одежды, но его нос все равно алел из-под капюшона.

— Еды в достатке, — Лантея распотрошила сумки, извлекая на свет сушеную рыбу, холодные лепешки и брикеты мха. — Но если по пути будет возможность, то стоит поохотиться.

Запасы продовольствия быстро разошлись по рукам, кто-то подогрел на столе лепешки, и восхитительный горьковатый запах сдобы из лишайниковой муки наполнил воздух вокруг.

— Это вряд ли получится, — ответила Лантее Эрмина, сосредоточенно грызущая сухой мох. — Мелкую живность вроде ящериц и скорпионов сольпуги обнаружат и поймают быстрее нас, а крупная дичь успеет убежать. У нас большая группа, этот шум отпугнет диких бородавочников и хохлаток. Но если надо, я могу как-нибудь одна сходить на охоту, мне не впервой.

После ужина все так и остались сидеть у стола, никому не хотелось выбираться из-под шкур, где ноги блаженствовали в живительном тепле. Виек неторопливо что-то рисовал на небольшом свитке пергамента, его жена медитативно водила оселком из песчаника по лезвию своего костяного меча. Лантея, лежа на спине и укрывшись шкурами до самых глаз, изучала темное небо, переливающееся яркими бриллиантами звезд.

— Я совсем забыл, каким удивительно красивым бывает ночное небо на поверхности, — негромко сказал Манс на изегоне, заметив отрешенный взгляд сестры рядом.

— Да, оно сегодня такое чистое, — тихо откликнулась девушка. — Волшебное.

— Мне рассказывали, что именно в такие спокойные звездные ночи волшебство и случается, когда его особенно ждут, — еле слышно проговорил Оцарио, который лежал на боку, опершись на локоть. На мужчину сразу же устремилось несколько пар любопытных глаз, на что он, удовлетворенный произведенным эффектом, хмыкнул и через пару секунд продолжил. — Ходят легенды, что с полуночи и до рассвета в пустынях можно встретить парящий над песком стеклянный дворец. Он появляется лишь в ночи, подобные этой, когда звездный свет являет миру его прозрачные грани, не видные днем. Слышали о таком?

Кто-то отрицательно помотал головой, Эрмина неопределенно фыркнула, откладывая меч в сторону. Профессор, нутром почувствовав, что группа говорит о чем-то интересном, дернул Манса за рукав, требуя перевода. Юноша принялся шептать на ухо другу пересказ на залмарском.

— Говорят, что этот дворец принадлежит богине, в нем она живет и путешествует по пустыням. Увидеть его могут лишь истинно смелые. Но зато тот, кто наберется храбрости и зайдет внутрь стеклянных палат, удостоится милости собственными глазами узреть Эван’Лин и попросить ее о чем угодно. Вот только те, кто не покинут дворец до первого солнечного луча, станут вечными его пленниками, исчезнув с рассветом. Будут они до скончания веков прислуживать богине без возможности вновь обрести плоть и выйти из стеклянного чертога.

— Красивая история, — улыбнулась Лантея, легко похлопав в ладони. Манс, закончив перевод для Аша, тоже присоединился к овациям, Оцарио смущенно раскланялся. — Никогда ее не слышала.

— А мне кажется, что я ее знаю, — задумчиво прошептала водящая пальцем по шкуре Эрмина. — Вроде бы от какого-то певца, приезжавшего пару лет назад в Первый Бархан. Виек, ты не помнишь, откуда он был?

— Не припоминаю, — хмуро откликнулся ее супруг, который так и не отвлекся от рисования.

— Вполне может быть, что он из Пятого Бархана, у нас ее все дети знают, — пожал плечами Оцарио.

Разговор вяло продолжался еще некоторое время, пока сонное марево не укутало путников в свои эфемерные объятья. Из-за стола так никто и не вышел, даже когда песок уже совершенно остыл. Спящие этого не заметили. Хотя они не заметили не только это.