Правитель Пустоты. Цветок пустыни (СИ)

— Сначала ножи, потом горячие источники, потом библиотека, — медленно проговорил почти по слогам Ашарх.

— Да. Понимать. Я понимать ты, — ответил Манс, довольный своими успехами, и указал на лепешки. — Ты взять еда. Лешешка. Надо оно.

— Зачем? — удивился профессор.

— Нож, истощник, бибилитека. Потом площадь, — юноша изобразил руками купол, и Аш догадался, что он имел в виду рыночную площадь. — Я посмотреть ты щто-то.

— Ты покажешь мне что-то?

— Да!

Манс хотел объяснить подробнее, но ему не хватало слов, поэтому он просто беспомощно развел руками. Преподаватель мягко ему улыбнулся и послушно забрал лепешки со стола, сложив их в свою сумку вместе с вещами для купания.

Для тренировок приятели заняли одно из свободных помещений дворца. Пустующий зал недалеко от тронного зала был небольшим, но его вполне хватало для отрабатывания выпадов и ударов с клинком. Ашарх занимался усердно, воспоминания о нападении еще были свежи в его памяти. Если такое могло повториться, то в следующий раз профессор хотел встретить противника во всеоружии, а не беспомощно стоять в углу и ждать момента, когда он сумеет нанести одну-единственную царапину.

После тяжелого и долгого урока Манс и Аш посетили горячие источники, где смыли с себя всю усталость. Преподаватель, до подбородка садясь в теплую воду, усмехнулся про себя и подумал о том, что он начал привыкать к ежедневным горячим ванным. Когда он жил в Италане, то такой роскоши не могли себе позволить даже многие богачи, а здесь чистота была доступна в равной степени правителям и беднякам. Это показалось Ашарху занимательной мыслью.

Распаренные и умиротворенные, мужчины проскользнули в библиотеку матриарха и занялись изучением залмарского языка. Теперь профессор хотел отплатить благодарностью за уроки по самообороне и, в особенности, за самоотверженную помощь Манса во время нападения ночного убийцы. Аш до самого третьего удара в барабаны терпеливо проговаривал с хетай-ра слова и учил того строить предложения. Брат Лантеи стоически постигал глубины человеческого языка. Его упорству и сосредоточенности можно было только позавидовать.

После шести часов Манс, как и обещал, привел своего спутника на рыночную площадь круглой пещеры. На все вопросы он только загадочно отмалчивался и увлекал преподавателя все дальше в ряды торговых лавок. Они остановились около крупного двухэтажного здания, украшенного красными тканевыми знаменами с орнаментом. Хетай-ра уверенно шагнул внутрь, и профессору ничего не оставалось, кроме как последовать на ним.

Помещение оказалось залом с высокими потолками, посередине которого был построен миниатюрный невысокий лабиринт на платформе из камня. При желании легко можно было в него заглянуть: внутри поодиночке бегали небольшие животные, внешне напоминающие кротов. Вокруг лабиринта полукругом расположились каменные ступени, образовывающие трибуны, на которых сидели несколько хетай-ра. Они активно наблюдали за животными, участвующими в своеобразной гонке: кроты искали путь к центру лабиринта, где лежала призовая лишайниковая лепешка.

Манс подвел Ашарха ближе к трибунам и попытался на залмарском объяснить происходящее, но профессор остановил его легким движением руки. Он и сам догадался, что на победу животных в гонке по лабиринту хетай-ра ставили деньги. Брат Лантеи предложил и преподавателю сделать ставку, для чего одолжил ему мелкие стеклянные деньги жителей Бархана — семи-дин. Но Аш отказался — его никогда не привлекали азартные игры. Лишь «Башни» можно было назвать его небольшой слабостью, но в них ему было особенно не с кем играть последние годы. А вот просто наблюдать за бегающими зверьками в лабиринте было интересно.

Пока Манс отошел к распорядителю, профессор залез на каменные трибуны, укрытые шкурами. Зрителей было не очень много, но среди них Ашарх неожиданно выделил знакомое лицо. Одну из женщин он, казалось, уже где-то видел. Высокая и крепкая хетай-ра, напряженно наблюдающая за гонкой животных, всплыла в памяти преподавателя смутным образом. Он до неприличия долго вглядывался в ее лицо, пока случайно не заметил, что пояс женщины оттягивала массивная кожаная плеть, столь неуместно смотревшаяся в качестве оружия. Тогда Аш вспомнил, что невольно стал свидетелем публичного наказания в первый же вечер своего пребывания в Бархане. И именно эта хетай-ра с угловатыми чертами лица беспощадно избивала кричащую девушку у позорного столба на площади. А теперь она с азартом в глазах радовалась победе своего крота в забеге и аккуратно подкармливала его лепешкой, искренне улыбаясь. Профессор испытал странный диссонанс от увиденной картины. Но его противоречивые мысли касательно женщины-палача прервал вернувшийся Манс.