Правитель Пустоты. Цветок пустыни (СИ)

— Ох, Аш… — Лантея неожиданно тяжело вздохнула. — Посмотри на всю эту ситуацию в общем, с моей точки зрения. Город пал, погребя под собой тысячи жителей. Существа с поверхности прознали о существовании хетай-ра, больше для нас не будет спокойной жизни. Более того, эти ифриты наверняка попытаются отомстить за свою уничтоженную армию. Выжившие из Третьего Бархана своими глазами видели жестокость краснокожих воинов: теперь меня ни за что не станут слушать, сколько бы я ни говорила о том, как наверху все красиво и хорошо. Для хетай-ра теперь все существа с поверхности — это кровожадные ифриты-убийцы.

— Они ни за что не согласятся выходить наружу, — согласился брат с сестрой, его лицо омрачилось грустью. — Они напуганы.

— А совсем скоро они еще и разозлятся. Ведь три тысячи лет никто не находил подземные города, а теперь мое возвращение с поверхности принесло за собой последующее нападение. Боюсь, что народная злость может пасть на мою голову… — губы Лантеи задрожали, она с трудом сдерживала слезы. Видимо, девушку уже давно терзали эти невеселые мысли, но только теперь она рискнула поделиться ими со своими друзьями. — Цель, к которой я так долго шла… канула в небытие…

— Послушай, — профессор отставил тарелку в сторону и взял хетай-ра за плечи, разворачивая к себе. — Возьми себя в руки, Тея. Еще не все потеряно. Сейчас в любом случае следует дождаться этого Совета. Если разумные матриархи согласятся прислушаться к нашим словам, то мы сумеет доказать, что твоей вины во всем произошедшем не было. Думаю, правительницы не просто так занимают свои должности, сейчас любой хетай-ра должен осознавать, что необходимо принять некоторые меры по защите городов, иначе начнется война. А как они смогут вести войну, если практически ничего не знают о поверхности и ее обитателях, а?

— Предлагаешь откупиться от Совета информацией? — вяло спросила Лантея, поднимая на спутника мокрые покрасневшие глаза.

— Именно. Мы дадим им сведения о мире вокруг, поможем выжить в начинающейся войне. И этим убьем сразу двух зайцев: станем ценными источниками знаний, наша смерть будет им невыгодна, и частично осуществим твою цель — донесем до матриархов истину о поверхности! — твердо и уверенно говорил преподаватель, не отпуская плечи девушки.

— А если они все же не прислушаются к нам? Что тогда, Аш?! Ведь здесь тоже ведутся свои внутренние политические игры и строятся интриги, о которых мы понятия не имеем, — продолжала Лантея.

— Тогда мы придумаем, как своими силами незаметно уйти из города. А после решим, куда податься, — сказал, как отрезал, профессор.

— Матриархи — мудрые матери Барханов, они передпочтут узнать все, а не гневаться слепо, — твердо проговорил Манс и после некоторого молчания добавил. — А если все будет плохо, то мы уйдем. Все мы. Я тоже пойдти с вами. Теперь я не вижу свою жизнь без вас обоих. Тем более я не могу упустить шанс подняться к верху и посмотреть на мир своими глазами.

Юноша криво улыбнулся, пытаясь скрыть за ехидной усмешкой нахлынувшее на него волнение, однако, ярко-пунцовые щеки выдавали всю впечатлительность его натуры. Подобное заявление было для Манса настоящим признанием в верности своим друзьям. И в этот момент Лантея почувствовала необъяснимую легкость и благодарность к обоим свои спутникам, которые вернули шаткое равновесие в ее душу и дали толчок для дальнейшей борьбы. Ситуация с Барханами запутывалась как клубок шипящих змей, где любой неверный шаг или решение могло повлечь за собой смертельный укус, но теперь девушка была уверена, что ступает на этот путь не одна. Рядом с ней были те, кто могли в последнюю секунду отдернуть ее руку от ядовитых клыков матриархов.

Только ближе к полудню явилась посыльная прислужница, которая передала Мерионе и Лантее приглашение на вечернюю аудиенцию. Иамес играла с терпением своих гостей как кошка с мышкой. Никто даже не сомневался, что матриарх могла принять сестер гораздо раньше, но она намеренно заставляла их ждать этой встречи как можно дольше, чтобы продемонстрировать всю непоколебимость своей власти. И если Лантея готовилась к аудиенции как к войне, мысленно перебирая все свои аргументы, то Мериона только металась по маленькой комнате в бессильной злобе, крича на послушных прислужниц. Она действительно была не в том положении, чтобы диктовать свои правила игры: ее Бархан пал, не сумев сдержать нападение, погибла не только прошлый матриарх, но и невинные жители. Частично в этом была вина именно наследницы, которая оказалась не готова к подобного рода происшествию. Молить Иамес о помощи, защите и покровительстве — это было единственным, что оставалось теперь делать Мерионе, а она не считала себя одной из тех женщин, которые легко склоняли головы.

Роскошный тронный зал, где матриарх согласилась принять гостей, имел необычное строение: он полностью состоял из множества ступеней, и все они вели наверх, к небольшой площадке посередине, где располагался сам трон. Таким образом, просители находились гораздо ниже правительницы, что еще больше подчеркивало разницу в статусе.