Правительница Д'Хары (СИ)

— Обычно я не ем его, — она попыталась реабилитироваться, не отрывая своего лица от неприлично довольной физиономии Ричарда, который жевал отобранный у нее сыр. Ее досада длилась недолго, ведь, пока его глаза были направлены на ее лицо, она протянула руку и вслепую нащупала всю тарелку, подтягивая ее к себе.

— Ты запретила подавать сыр к вину даже на нашей свадьбе, — напомнил он.

— Сыр ужасен на вкус, — заявила она после того, как схватила другой ломтик не больших, но и не маленьких размеров, и целиком засунула в рот, — но почему-то сейчас я этого не замечаю.

— Я вижу, каких мучений тебе это стоит, — Ричард состроил серьезную мину: с таким лицом можно было рассуждать о тяжелых условиях труда крестьян северной равнины Д’Хары. — Никогда не доверял людям, которые не любят сыр. Это кажется мне противоестественным.

— Рада завоевать ваше доверие спустя год знакомства, лорд Рал.

— А кто сказал, что я начал доверять тебе? — он усмехнулся, явно развеселенный ее раздражением. — Это не ты встала на путь истинный, а твой организм вынудил тебя.

Кэлен прищурилась, скрестив руки на груди и откинувшись на стуле. Ричард продолжал поглощать тонко нарезанные кусочки ароматного сыра, и она, как бы ни старалась взять себя в руки, чувствовала неистовую потребность последовать его примеру.

— Духи милостивые, ты просто терзаешь меня, — выпалила она, хватая его за руку, в который был зажат последний кусок, только что взятый им. И почему она не взяла тарелку побольше?

Ей пришлось использовать все десять пальцев, чтобы разжать тиски его двух и выхватить свой трофей.

— Твоя взяла: я признаю, что он восхитителен.

— Ну наконец-то. Хотя бы кто-то в этой семье заставил тебя полюбить его.

Кэлен закатила глаза, и все же в ее чертах выразилось такое блаженство, в которое он едва ли мог поверить.

— Может быть, теперь ты и змей не боишься?

— Я беременна, а не безрассудна, — ее убийственный взгляд дал понять, что этого-то он никогда не дождется.

 

Даже когда с сыром было покончено, они не спешили уходить с кухни, и на то были причины. Причина, вообще-то.

— Кажется, я съела столько, что не смогу подняться даже по трем ступенькам, — ответила Кэлен на предложение Ричарда вернуться в покои. — Давай немного посидим?

Когда он кивнул, она откинулась на стуле и сложила руки поверх живота. Ричард же уперся локтями в стол и, подперев щеку рукой, повернулся так, чтобы ему было удобно смотреть на нее. И он смотрел. Долго, не отрываясь.

— О чем ты думаешь? — неуверенно спросила она. Она сама не знала, почему это прозвучало так — возможно, причиной тому был его невеселый взгляд.

Он думал о многом. В первую очередь, о том, могли ли они жить как обычные люди — вне дворцов, вне магии, направленной против них, и вдали от врагов, жаждущих их смерти. Ричард повидал многое из обычной жизни Д’Хары и Срединных Земель еще в то время, когда считал разумным поддаваться своим подростковым порывам и сбегать из Народного Дворца, назло отцу. Он мог исчезать на месяца, и компанию ему составлял только Бен. С ними не было ни морд-сит, ни солдат Когорты, хотя тогда они оба были гораздо более беззащитны.

За время их путешествий он успел понять, что власть, данная ему от рождения, не была тем, чего он жаждал. Будь его воля, он стал бы лесным проводником и жил в уединении, но он знал, что это было невозможно: перекладывать ответственность на других людей не было в его привычках. И, хотя больше всего он хотел подарить спокойную жизнь Кэлен, она, как и он, никогда не откажется от своего долга.

Впрочем, в его, Ричарда, происхождении и были определенные плюсы: простой проводник вряд ли познакомился бы с самой Матерью-Исповедницей.

Он долго осмыслял ее вопрос, при этом не сводя глаз с ее лица, будто застыл в середине сна.

Ее слова повисли в подавляющей тишине кухни и продолжили пульсировать уже в ее мыслях. Спустя целые минуты его молчания Кэлен засомневалась, озвучила ли она свой вопрос.

— О том, смогли бы мы когда-нибудь жить как обычные люди, вдали от опасности. Завести большую семью, не боясь, что кто-то захочет стереть ее с лица земли.

Она поджала нижнюю губу и отвела взгляд, улыбнувшись лишь через несколько секунд, и то с сожалением. Он знал, она тоже думала об этом, и знал, что для них обоих ответ был «вряд ли». Всегда найдется тот, кто захочет причинить вред тому, кто обрекает людей на исповедь, как и тот, кто по старой памяти захочет испортить жизнь Ралу и его наследникам.

— Как идет подготовка заклинания? Вы занимаетесь им уже два дня, — она попыталась сменить тему, чтобы не думать о чем-то недосягаемом и несбыточном, но этим, к своему несчастью, лишь усугубила ситуацию. С того момента, как прозвучал второй вопрос, Ричард больше не смотрел на нее, потому что знал, что увидит в ее взгляде: сожаление о том, что она позволила им впутаться в эту авантюру, не безопасную ни для кого: ни для Ричарда и Никки, ни для Томаса.