Правка (СИ)

  - А я пошлю, вот увидите, пошлю. Не разговаривать, и разговаривать не сметь! Подтянись, ать-два, ать-два левой! подтянись. Раз-зойдись! В транвай по одному марш! В трамвае ни с кем не заводить знакомство...в целях безопасности. Может среди этих людей шпионы, они начнут приставать, спрашивать номер воинской части, где расположена, чем вы там занимаетесь. Ясно?

  На красивой поляне, окруженной старыми соснами, пахнущими смолой в жаркие месяцы лета, в маленьком райском уголке, среди цветочных клумб и фонтанов, расположилась Белорусская государственная обсерватория. Здесь было тихо, уютно, спокойно, как в раю. Только птички щебетали в лесу, да слабо доносился гул транспорта со стороны шоссе.

   В трехэтажном здании множество кабинетов заставленных техникой, цветами, современной мебелью и коврами, светло и уютно, цветастое девичье платье, заразительный смех, создавали благоприятную атмосферу, которая царила здесь вот уже много лет, благодаря демократическому руководству.

  Научный коллектив обсерватории был почему-то укомплектован в основном представителями прекрасного пола и в этом он походил на любую городскую среднюю школу, где мужиком никогда даже не пахло.

  Правда, здесь женским батальоном командовал красивый молодой мужчина, одетый в новый костюм с иголочки, а на ногах красовались модные туфли, начищенные до блеска на широком утолщенном каблуке, начинавшим входить в моду.

  Михаил Иванович, так звали начальника обсерватории, чем-то смахивал на театрального актера, исполняющего веселые роли. Он всегда улыбался и был чрезвычайно приветлив со всеми, кто к нему обращался по тому или иному вопросу. Возможно, горкомовское начальство не любило его за излишний демократизм, но сотрудники души в нем не чаяли.

  Он приветливо встретил солдат, всем одинаково жал руку, не делая различия между капитаном и солдатами, с каким-то энтузиазмом провел экскурсию по зданию обсерватории.

  - Вы запускаете точно такие же шары с радио зондами, принимаете такие же сигналы, как и наши сотрудники. И данные мы одинаково с вами обрабатываем. Свои обработанные данные мы будем и впредь передавать вам ежедневно, и хотели бы, чтобы и вы нам передавали результаты своих данных. Мы сможем их сравнивать и делать выводы, - щебетал Михаил Иванович.

  - Мы не можем вам передавать данные наших наблюдений за погодой, - сказал капитан, принимая ученый вид, - потому что наши данные это государственная тайна.

  - Какая же может быть государственная тайна в скорости ветра или давления на различных высотах? - удивился начальник обсерватории. - Вы ошибаетесь, капитан, уверяю вас.

  - Если вы так считаете, я могу обратиться в контрразведку, она вами займется и выяснит, что к чему. Вы этого хотите? Если вы...

  - Успокойтесь. Я ничего от вас не хочу. Можете забирать своих солдат и больше сюда их не приводить. Я тоже не лыком шит, я знаком с командующим генералом Смирновым.

  - С самим Смирновым? тогда это меняет ситуацию, Михаил Иванович. Я даже не сомневался в вашей преданности, но...сами понимаете, какое у нас время сейчас. Вот мой лучший метео зенитчик Славский, которого я обучил, воспитал, а то он был мамкин сынок, с ним и будете обмениваться информацией, в рамках, дозволенного, конечно, то бишь без передачи данных, полученных нами, поскольку они представляют государственную тайну, - сказал капитан.

  - Это хорошо, мы рады сотрудничать. Кроме того, после окончания срока службы мы возьмем его к себе на работу. У нас мужчин катастрофически не хватает, - сказал Казакевич. - Как вас звать?

  - Виктор.

  - А отчество?

  - Васильевич.

  - Что ж, Виктор Васильевич, я думаю: вы у нас будете частым гостем теперь, правда, капитан?

  - Пусть приходит хоть каждый день. Я выпишу ему постоянный пропуск - увольнительную с десяти и до двадцати трех часов. После обработки данных, пусть сидит у вас, но чтоб занимался делом, а не шуры-муры заводил с вашими девчонками, - сказал капитан.

  - Известно, дело молодое, - улыбнулся Михаил Иванович. - Если что - свадьбу сыграем. У нас невест полно, одна другой лучше.

  Действительно в кабинете, где проходил этот разговор, сидели юные создания, белоруски и русские, одна другой лучше, улыбались и сверлили глазами молодых парней в солдатской форме.

  - Солдатик, подойди к нам, - попросила девушка, сидевшая за столом с множеством телефонных аппаратов. - Это мы вам передаем данные каждый день. Я - Аня Мильчакова, а это Нина Филиппович.

  Я посмотрел на Нину и покраснел. Горячая волна поползла по моему телу снизу вверх, пока не достигла черепной коробки, а там уж произошла буря, и я себе больше не принадлежал. Я хотел, что-то сказать, но язык не повиновался. Опытный глаз Нины сразу определил, что с солдатиком происходит что˗то неладное. Она подарила мне свои прекрасные глаза на какое˗то время и царскую улыбку и только потом, как бы смеясь, небрежно спросила:

  ˗ Что с тобой солдатик? понравилась, да? Сколько тебе служить осталось?

  ˗ Как медному котелку, ˗ выпалил я и сделал движение, чтоб убежать.