Правление Штормов

Присмотревшись, Наярра заметила, что зеленоватые столбы огромных водорослей, начинавшиеся у сухой земли, наверху уходят в воду, распушая листья, одинаково хорошо растущие и в тех, и в тех условиях.

— Красиво… — прошептала она.

— Да, — Кррейас кивнул. — Жаль, эту красоту видят только те, кто живут здесь.

— Как… почему вообще так вышло, что наши народы разделились?

Иррт отвел глаза и направил взгляд вдаль, на воду.

— Имперец все верно сказал. Пятерых действительно создали мы. Наши предки. В наших летописях очень подробно описано это время. Оно было страшным, землю раздирали последствия катастрофы. И части нас казалось, что они нашли выход… может в чем–то так оно и было. Но они создали монстров. Что гораздо хуже, монстров, имеющих свое собственное сознание или что–то очень близкое к нему. И совершенно не собирающихся подчиняться своим создателям. Кто–то выступал против этого шага, предвидя последствия. Но не сумев добиться отмены решения, они сосредоточились на защите и сохранении хоть части ирртов и их наследия.

— Но почему именно здесь? — Наярра обвела рукой город.

— А где еще? Да, сейчас север кажется безопасной гаванью, но всего сто или двести лет назад твои сородичи и мысли не допускали о возможности уничтожения части Ирртиона. Ты можешь догадаться о том, что будет еще через сотню лет.

Девушка до боли закусила губу. Думать об этом было тяжело, но она прекрасно понимала, что Кррейас прав.

— Наши предки знали, что на суше они всегда будут в опасности. И попросили защиты и помощи у сил, с которыми всегда были едины и дружны. И духи вод откликнулись на их мольбы. В чем–то нам пришлось измениться, чтобы жить здесь стало возможным, но мы сохранили самое главное, себя, свою силу, — иррт вытянул вперед руку. От прозрачного «потолка» отделился небольшой шар, наполненный водой и подплыл к его ладони. Кррейас повернулся к Наярре и протянул водную сферу девушке. Внутри плавала маленькая разноцветная рыбка, мягко разворачиваемая потоками, когда подплывала ближе к границе с воздухом.

Дождавшись улыбки лесной, иррт улыбнулся в ответ и отправил шар обратно вверх, где тот снова слился с океаном. Ошарашенная рыбка поспешила на всякий случай унести плавники подальше, и быстро скрылась вдали.

— Пойдем? — предложил Кррейас. Девушка кивнула и поспешила за ним.

— А каково это, видеть мир по–настоящему? — задала она давно занимавший её вопрос. В детстве Наярра частенько пытала им старейшину и тот, устав от её бесконечных расспросов, рано или поздно сдавался и отвечал, что однажды она и сама это узнает.

— Я не знаю, с чем сравнить. Наверное, это как разница между вами и людьми? Больше знаний, чувств… Я вижу суть, характеры и намерения существ, иногда то, что с ними происходило или произойдет вскоре. Могу попросить поддержки у мира вокруг и переплетать узоры, из которых состоит этот мир, чтобы изменить его. В пределах моих сил, конечно.

За мостом среди жилых домов начали попадаться и жители. Почти все они с интересом и любопытством смотрели на девушку, некоторые приветствовали её на своем языке.

— Как я и говорил, такие как ты, здесь редкость, — пояснил Кррейас. Ему встреченные уважительно кивали. — И, сама понимаешь, даже этих немногих мы просим никому не говорить об увиденном.

— Похоже, все они серьезно к этому отнеслись, — заметила Наярра. — Даже в старых свитках я не встречала ни единого упоминания о вас.

— Это и к лучшему, — отозвался иррт. — Но, должен признаться, за поверхностью и вашей жизнью мы стараемся следить… Нам сюда. Здесь лучше всего вид.

За разговорами они дошли до большого ухоженного сада, если можно было так назвать причудливое скопление камней, кораллов и немногочисленных видов растений, которые смогли приспособиться к жизни здесь. Сад был совмещен со смотровой площадкой, с которой открывался вид на большую часть города.

Новизна впечатлений уже притупилась, и Наярра уже начала различать и рассматривать отдельные детали. Морскими ирртами определенно владела страсть к усложнению и детализации всего, что их окружало. Каждый уголок, каждая вещь здесь, от одежды, до крыш зданий, если присмотреться, являлась сложным переплетением рисунков и мотивов. Разных, но прекрасно сочетающихся друг с другом и примерно одних и тех же цветов.

Тихий внутренний голос внутри девушки предположил, что возможно им тут просто было нечем заняться. Интонации и характер фразы были определенно Венсовыми, и Наярре тут же стало неловко за подобные мысли.

Темное пространство над головой не пропускало свет, и основная часть освещения исходила от небольших ярких фонарей вдоль дорог и на стенах зданий. Интересно, каково это, никогда не видеть солнца? Всегда чувствовать над собой океан? Правда, в отличие от пещер, здесь не было давящего ощущения, дышалось легко и свободно.