Право быть

Все существо крохотной искорки наполнено восторгом. Чистым, сверкающим, ослепительным, но не ослепляющим. Слепнуть нельзя, даже от счастья. Где-то там, в воспоминаниях о пылающем горне, теперь навсегда покинутом, живет уверенность, согретая надеждой. Искорка знает, что предстоит много и упорно трудиться, но так же точно она знает: все достижимо. Не сразу, не вмиг, мелкими-мелкими шажками, осторожно, наугад, а стало быть, непременно на ощупь, невесомо касаясь разноцветных Прядей, тонкой сетью опутавших пространство. Долететь, прижаться, слиться в единое целое, вобрать в себя, одновременно растворяясь, почти исчезая. Вспорхнуть в новый полет, но уже не искоркой, а язычком огня. Ворваться в море взволнованно дрожащих Нитей, протягивая следом ту, самую первую, самую родную. Стежок за стежком, пока неровные и неумелые, но ведь это только начало…

Искорка живет. Искорка разгорается, по крупинке прирастая собственным миром. Восторг не убывает, и вскоре у него появляется новая закадычная подруга. Гордость. Новый мир прекрасен и дружелюбен, Нити тают от смелеющего дыхания искорки, принимают ее тепло и принимают… решение быть с ней. Не принадлежать, ведь никто никого не желает подчинить. Быть вместе. Навсегда. И вечно лететь вперед, все к новым и новым…

Прозрачная сталь волосяного лезвия появляется на пути слишком внезапно, чтобы можно было метнуться в сторону и уйти от столкновения. Нить врезается в искорку, рассекает сверкающее тельце. Половинки легко находят друг друга вновь и восстанавливают утраченное, но к восторгу и гордости примешивается удивление. Зачем? Почему?

Искорка возвращается, приближается к обидчице, теперь

уже осторожничая, а потому успевая отпрянуть, когда туго натянутая, струна повторяет атаку. Эта Нить столь же ярка, а стало быть, жива, как и все прочие, но почему же она не хочет принять тепло новорожденного? Почему сражается, разве здесь уместны бои? Искорка непонимающе замедляет свое движение, наблюдая за настороженно напряженной Нитью. Может быть, в ней какой-то изъян? Может быть, это плохая Нить? Но если она плоха, то достойна ли стать основой для нового мира?

Нить скручивается спиралью, затягивая искорку в невидимый водоворот, и та, замешкавшись, вдруг осознает, что ей не выбраться из расставленной ловушки. Нить сильнее, во много-много раз. Искорка мечется, обдирая бока об острые кольца, безжалостной клеткой сжимающиеся вокруг. Еще несколько мгновений, и свобода будет утеряна, а новая жизнь станет пленницей… Мертвой жизни.

Нет больше ни восторга, ни гордости. И удивляться нет толку. Искорка едва теплится, судорожно цепляясь за… Страх. Один он, как верный друг, остается до конца. Только он. Не умирать. Ни за что не умирать! Все что угодно, только бы вновь ощутить… Но память о чувствах меркнет едва ли не быстрее, чем они сами. Скорее! Надо торопиться! Надо успеть! Любой ценой…

И вздохом позднее, откупаясь от тюремщика почти непосильно дорогой, но единственной возможной платой, искорка, теряя все, на что было потрачено столько любви, прощаясь со всем, что вселяло гордость и восторг, вырывается на свободу. Израненная, обессиленная, отчаявшаяся, но не сдавшаяся, потому что ее еще не научили сдаваться на милость победителя. Зато научили сражаться, и следующее нападение уже не застанет новорожденный мир врасплох…

- Ты мог погибнуть?

Темное пламя в глубине изумруда постепенно затухает, возвращая глазам кузена их истинный цвет. А впрочем, истинный ли? Может быть, та чернота, хранящая тысячи тайн, и составляет суть моего родича, ведь недаром его Дом носит имя Крадущихся во Мраке Познания? Да, пожалуй, так и есть. Только одну крохотную подробность никто не удосужился упо-

мянутъ: там, где прошел Ксаррон, мрак не рассеивается, а сгущается еще плотнее. -Да.

Он отвечает с запозданием, нехотя, словно старается показным равнодушием отмахнуться от дальнейших назойливых расспросов. Но я давно уже привык к тому, что правду мне выдают по частям, и вымуштровал свое терпение.

- Та Нить… Она была одна?

- Какая разница?

Он все еще верит, что я угомонюсь и придушу собственное любопытство. Наивный. Я вовсе не любопытничаю. Приоткрыл новую страницу… Нет, подразнил меня первой главой новой книги, так что хочешь или не хочешь, а придется листать дальше. Подразнил и напугал, причем неизвестно, первого или второго в итоге оказалось больше, а от страха я стараюсь избавиться всеми возможными способами, лучший из которых - срывание покровов тайны.

- Сколько таких Нитей встретилось тебе на пути? Ксаррон посмотрел на меня с чувством, совместившим в

себе сожаление и негодование.

- Две, три, четыре… Их количество имеет значение? Или ты просто хочешь узнать, сколько раз я потерпел неудачу?

Значит, то поражение было всего лишь первым? Но мне почему-то верится, что и последним тоже, поскольку вряд ли кузен, даже в самом раннем детстве, вел себя необдуманно.

- Думаю, ты больше не вступал в подобные сражения, а предпочитал обходить врага стороной.

Потому что уже знал, как его распознать. И был готов к тому, на что он способен, конечно же.