Право быть

Дом из розового камня оказался именно таким, только сам камень успел выгореть и запылиться, поэтому цвет стен отдавал желтизной, как стариковская кожа. На стук дверного кольца из узкой калитки выглянул привратник, не менее древний, чем владения, которые он охранял, и с усталой угрозой в голосе спросил:

— По какому делу пришли?

Интересная форма вопроса. Либо здешние обитатели занимаются исключительно делами, презирая саму возможность развлечения, либо позволяют тревожить свой покой только по веской причине. Какой вариант правильнее? Надеюсь, скоро узнаем, нужно только… Войти. Хм. Рассказывать на всю улицу, что нас прислала Опора? А что предъявим в доказательство? Диковинный браслет на руке Роллены? Кстати, о браслете. Он должен каким-то образом отрабатывать свое громкое название, но старик-посыльный и словом не обмолвился на сей счет. Словом… А что, если…

Попробовать никогда не поздно. Открытый контур не только служит для постепенного рассеивания Силы, связанной заклинанием, но, кроме того, предназначен для создания колебаний в соответствии с внешними условиями, собственно, поэтому вся боевая магия основывается именно на подобных структурах с незатянутыми Оконечными узлами. Бронзовый, или из чего он там сделан, орел обязан вести себя в соответствии с обстоятельствами, к примеру, чем-то подтвердить прозвучавшее слово или слова. Весь вопрос — какие. Сложная задачка с множеством возможных решений. Очередная подстава с целью избавить Роллену от ее сумасбродной мечты? Гнусно играете, господа камни. Тонко, изящно, но гнусно. Но не забывайте, этим вы бросаете вызов не одной только юной девушке. Есть еще я. Соображаю туговато, но на полпути останавливаться не люблю, да и не всегда удается остановиться.

Реакция на слово. Слово — звук. Источник звука должен быть как можно ближе к заклинанию. Что ж, примем командование на себя:

— Подними правое запястье на уровень рта.

— Зачем? — шепчет в ответ Роллена, не успевшая удивиться переходу на «ты».

— Нужно. А теперь произнеси громко и четко… Ну, скажем, «именем короля»!

Она фыркнула, справедливо усомнившись в моих умственных способностях, но логика и случайная догадка, усевшиеся на соседних чашах весов, остановили стрелку указателя. Девушка подняла правую руку, и кружевной манжет сам собой отвернулся вниз, обнажая тонкое запястье с массивным браслетом в форме птицы.

— Именем короля!

Хорошо, что я стоял за спиной Роллены, иначе не смог бы сполна насладиться искренним ужасом на лице привратника, когда магия малой королевской печати пришла в движение.

Вспышка ослепляющего света. Кусочки мозаики, составляющие замысловатый узор, на мгновение становятся зеркальными, ловят в свои сети солнечные лучи, потом снова темнеют и встопорщиваются сотнями крошечных перышек, орел раскрывает крыльй и грозно клекочет, слово в слово повторяя то, что сказала девушка:

— Именем короля!

А потом все успокаивается, фигурка возвращается в прежние размеры и браслетом вновь засыпает на запястье. Великолепное представление не остается неоцененным: страж распахивает перед нами ворота и сопровождает к тому, кто желал дать задание камням Опоры. Вернее, к той.

Она сидела в саду, расположившись в огромном плетеном кресле под сенью розовых кустов и закутавшись от низового ветерка в ворох шелковых покрывал. Женщина, о которой простолюдин сказал бы «старая», а придворный уклончиво заметил «в летах». Шесть десятков или даже немного больше лет оставили следы на не особенно красивом, но породистом лице, их не могли скрыть ни пудра, ни притирания. И следы эти, по всей видимости, не просто не радовали свою хозяйку, а несказанно огорчали, потому что шея, наверняка не менее морщинистая, чем лицо, была также тщательно спрятана под витками кружевного шарфа. Волосы, уложенные в нарочито сложную прическу, слишком темны, чтобы можно было считать их цвет естественным, ресницы тщательно выкрашены сажей, но только еще больше привлекают внимание к скуко-женным уголкам глаз. Молодящаяся старуха, вот кто ждал нас в цветущем саду, окруженная тишиной и покоем, напоминающим предсмертный. Но, судя по взволнованному состоянию Роллены, возраст женщины ничуть не умалял ее заслуг и не отнимал значимости положения в обществе.

Девушка присела в низком реверансе, с заметной робостью приветствуя заявительницу:

— Доброго дня, доу Аннелис.

— Доброго после того, как перепугали мою доблестную стражу? — проворчала женщина. — Куда уж добрее… Можете обращаться ко мне без придворных церемоний, для вас я просто маркиза.

— Как пожелаете, — покорно согласилась Роллена.

— Признаться, я ожидала кого-то более… — Старуха окинула меня внимательным взглядом и, явно оставшись недовольной, проглотила закономерное, но, несомненно, обидное для нас сравнение. — Потому что дело, о котором я заявила в Опору, чрезвычайно важное. Защита крови.