Право голодных (СИ)

Сперва они с Джису думали, что это несерьёзное расставание. Как поссорились, так и помирятся. Однако, Дженни заявила о стажировке заграницей и намерении сдать экзамены экстерном, с головой погрузилась в учёбу, а Тэхён – в запой.

Когда Чонгук пришёл в его квартиру на следующий день, чтобы помочь грузчикам перевести вещи Дженни, он даже не смог проснуться – настолько был пьян. Чонгук пытался вытащить его из этого состояния. Пытался говорить с ним, забирал алкоголь, торчал с Тэхёном целыми днями. Однако стоило ему отлучиться на несколько часов, и друг вновь попадал в невменозное состояние.

– Да что случилось, можешь ты объяснить мне? – Спустя три недели подобного поведения Чонгук не выдержал. Вновь вылил весь алкоголь в унитаз, надавал Тэхёну по щекам, чтобы очнулся. Он был настроен решительно.

– Я проебался, – просто заявил друг.

– Да что ты такого сделал? Может помиритесь? – тогда Чонгук ещё пытался найти выход.

– Она узнала о том, что я изменял.

– Как? – Он и забыл о том, что когда-то такое было. Счастье – и своё, и виденное у парочки Ким, затмило разум.

– Не знаю, – пожал плечами, – разве это важно?

– Не важно, – подтвердил Чонгук.

– Может она вернётся, как думаешь? – Его глаза – вот уже почти месяц безжизненные и стеклянные – загорелись, заплясала в них последний танец надежда.

Он не нашёлся, что сказать. Просто покачал головой. Почему-то Чонгук был уверен, что не вернётся. Даже если любит, всё равно не вернётся.

Его борьба закончилась, когда Тэхён в очередной раз пригрозил, что просто сменит замки или переедет, если ему продолжат читать нотации. Когда Чонгук забрал у него кошелёк – чтобы не на что было покупать алкоголь, друг позвонил в полицию и заявил о грабеже. К счастью, приехавший наряд состоял из молодых парней, которые на рассказ о разбитом сердце и брошенном бедолаге, отреагировали с пониманием и доверием. Удалось избежать неприятностей.

Чонгук не понимал, что делать. Тэхён был взрослым человек, и никак его было не принудить к лечению. Он не причинял зла, тихо спивался в собственной квартире и доставлял неудобства лишь самому себе. Даже телевизор не смотрел: сказал, что ему от этого тошно, и просто глядел в потолок целыми днями, ночью же, чтобы не слепило солнце, выбирался в ближайший круглосуточный магазин и делал там новую закупку.

Из воспоминаний его выдернул странный звук. Тэхён блевал. Свесившись вниз с кровати, отодвинув одеяло, он блевал прямо на пол, и выворачивало его жутко. Но не это испугало Чонгука. Кровь. Вместе с жуткого цвета желчью – ржавого, ядрёного, из друга выходили сгустки крови.

– Что ты с собой сделал, чел, – судорожно вздохнул, и вышел. Подышать и подумать.

Надо было что-то решать. Надо было его спасать.

Сперва Чонгук прибрался во всей квартире. Вытер пыль, пропылесосил, распахнул окна. Только после того, как загулял по комнатам свежий ветерок, понял, насколько спёртый воздух стоял в помещении. Как в склепе. Потом он дотащил вдрызг пьяного друга до ванной, прямо в одежде уложил туда, но воды набрал только до пупка – чтобы не утоп.

Он собрал все бутылки в мусорные мешки – получилось шесть штук, а ведь он выбрасывал их уже несколько раз. Оттёр новую и старую блевотину с пола – понял, что всё началось довольно давно, и именно этот запах – в череде других, настолько же мерзких, его отталкивал. Сгрёб все окурки, прошёлся по полу несколькими чистящими средствами, чтобы пропало амбре. Получилось не очень, наверное, нужно было для таких целей больше времени. Выкинул простыни, вынес на мусорку матрас, воняющий потом и алкоголем так, что вряд ли бы это поддалось стирке. Застелил новое постельное бельё в гостевой комнате, там, где раньше жила Джису. Комнату Тэхёна же запер, оставив в ней открытыми все окна. Пусть проветривается. Вернулся в ванную, чувствуя себя чёртовой Золушкой.

Тэхён спал, и стекала по его подбородку слюна. Куда делся его друг – ехидный, резкий, никого не любящий? Что с ним стало?

Чонгук приложил все усилия, ворочая огромное тэхёново тело в воде, стараясь его отмыть. Стянул с него одежду, за что получил сонную шуточку о приставаниях. Бросить всю эту затею захотелось ещё больше, но он сдержался.

– Значит, чтобы самому помыться, сил у тебя нет, а как язык распускать – так это всегда пожалуйста. Вот ублюдок, – приговаривал он, вытаскивая друга из ванной и укутывая в огромный халат.

Чонгук заставил Тэхёна почистить зубы, а после поесть немного супа. Больше трёх ложек не получилось – его опять начало тошнить. Правда, было уже нечем: в желудке не осталось даже желчи.

– Тебе надо лечитсья, понимаешь? Это ненормально – то, что с тобой происходит! – Пытался он донести мысль до туши, не подающей никаких признаков осознанности.

– А что в этом мире вообще нормально? – Пришёл ему в ответ вопрос, а псевдофилософ захрапел прямо за кухонным столом.

– Да чтоб тебе провалиться, – в сердцах выругался Чонгук.