Право голодных (СИ)

«Как я тебе?», – мысленно спросила Дженни. Она не изгибалась, не пыталась принять сексуальную позу. Стояла, как есть. Плечи чуть сутулые, руки болтаются вдоль туловища, и только нос вздёрнут, чтобы видеть его реакцию. На ней дешёвый чёрный лифчик, с зашитой несколько раз косточкой и неаккуратными кружевами, и обычные хлопковые трусики, какие продаются в упаковках по три доллара за пять штук. Дженни не притворялась и не играла с ним, интуитивно почувствовала, что женских уловок он видел больше, чем есть у неё в арсенале. И только честность – такая вот обезоруживающая, заставляющая покрываться холодным потом и мурашками, может заставить его её запомнить.

– Как тебя зовут? – Тэхён отвернулся, положил вещи на стол, прямо под лампу, и они окрасились красным.

– Дженни, – она осталась довольна тем, как произнесла своё имя: немного хрипло, но не пошло, – Дженни Ким.

– Ты красивая, – банальный комплимент заставил её внутренности сжаться.

– Спасибо.

Он всё ещё стоял спиной к ней, и Дженни понимала, что сейчас всё решится. Пан или пропал. Она или выиграла хотя бы попытку, или проиграла всё. Не потому что больше не будет шансов, а потому что у неё больше не осталось сил бороться. Она устала и отчаялась. Жизнь оказалась слишком сложной, слишком запутанной, ей больше не хочется. Она попробовала столько горя, что счастье уже не прельщает. Накушалась, нет больше места.

Тэхён обернулся и подошёл к ней. Заглянул в глаза. Дженни не знала, что он в них увидел: может отчаяние, может ненависть, может страсть. В темноте трудно разгадать эмоции, у многих и при свете дня не выходит.

Она моргнула, сдаваясь. А он просунул горячие руки ей за спину и расстегнул лифчик.

Они не переспали друг с другом: до сна дело не дошло, он свалил сразу после окончания процесса, чмокнув её куда-то вдоль щеки и назвав Джейн. И уж конечно они не занялись любовью, хотя Дженни пыталась целовать его и шептать романтические глупости, но быстро сдалась и лишь стонала вполне искренне. А когда деревянная дверь хлопнула, разревелась от облегчения и стыда, и долго пыталась смыть с себя невидимую грязь в душе.

И всё же в ту ночь, пройдя пешком восемь километров, чтобы добраться до дома, потому что автобусы уже не ходили, а на такси денег не было, Дженни улыбалась. Было что-то волнующее в том, как хорош был их быстрый секс, как приятно было ни о чём не думать хотя бы десять минут, как здорово было идти домой в тёплой фирменной кофте, а не драном платье, которое давно пора было выкинуть на помойку.

Платье осталось чёрной кучкой под дверью в его детскую спальню. Часть её сомнений осталась валяться там же. Жизнь подкинула Дженни Ким шанс. И она решила взять от него всё.

========== II. ==========

В понедельник, когда Тэхён бросил привычное «блять» и выслушал привычный разочарованный вздох от профессора, то обнаружил на своём привычном месте совсем непривычную девчонку с ярко алыми губами и пластиковой улыбкой.

– Садись быстрее, – она шепнула это с абсолютно невозмутимым видом и отодвинула для него стул. Ошарашенный Тэхён плюхнулся на место и попытался вспомнить её лицо и имя.

– Джеки?

– Дженни, – улыбка не сошла с пухлых губ, а он всё-таки вспомнил, где её видел.

– Точно, малышка Дженни! Мы подружились в ту пятницу, да?

– Подружились, точно, – она совсем не выглядела довольной таким его предположением, но снисходительно кивнула, ещё выше приподняла кончики своих губ.

Ким Тэхён так и не понял, почему она заняла его место, как не понял, и почему они оказались за одним столом во время обеда, но Дженни Ким была милашкой и отменно целовалась, так что прежде, чем высадить её у подъезда, завешенного объявлениями и рекламами, он немного порезвился с ней на заднем сиденье машины.

– Мы встречаемся теперь, – она сказала это таким тоном, что парень и возразить не посмел, только улыбнулся растерянно, а после подумал, что поиграть в отношения будет довольно-таки забавно.

В универе их отношения вызвали фурор на пару дней, а потом сплетня о том, что один из преподавателей совращает студенток, заставила вечно куда-то спешащую, жаждущую новостей и разгрузки мозгов, публику переключится. Только она знала о том, что на его теле появляются засосы в тех местах, где она их не ставила. Только он знал, что на её ляжках, между которыми мечтал оказаться каждый первый парень универа, безобразные шрамы от ожогов, оставленные явно специально и поверх друг друга, словно хозяйка ног этих, стремилась их посильнее изуродовать.

– Я не больная какая-то, ничего такого не подумай, – она засмеялась куда веселее, чем следовало бы, а Тэхён хотел сказать, что и не думал бы о ней, если бы она не лежала в его кровати. С ней было хорошо и ненапряжно, так что он сам предложил к нему приехать. Она согласилась, с восторгом исследовала его пустую, обычную вроде квартиру, и, наконец, оказалась там, где и должна была.