Право хотеть

— Нехорошо, — укоризненно покачал головой отец. — Никогда бы не подумал, что мой сын не сумеет пройти примитивные тренажёрные тесты.

Антон опустил голову. Ежемесячные встречи с отцом с каждым разом становились всё тяжелее. Видимо, для обоих.

— Я буду тренироваться, — сказал Антон. — Через полгода новая сессия.

Отец кивнул и принялся рассказывать, как здорово будет, когда Антон, наконец, получит аттестат и сможет уйти в миры. В любые, которые выберет. Возможности миров безграничны, в каждом можно найти себе занятие по душе и возвыситься. Не получилось стать средневековым воителем — становись вождём первобытного племени, менестрелем, шерифом, генералом от инфантерии, космопроходчиком — первооткрывателем новых планет, звёзд и галактик.

Отец, жестикулируя, стал рассказывать об интриге, которую он с соратниками провернул в каком-то средневековье. С интриги перешёл на массированную атаку космофлота в «Триаде». А ведь я ему безразличен, внезапно понял Антон. Даже не просто безразличен: я обуза, регулярно, раз в месяц отрывающая от приключений в мирах.

— Мне пора, папа, — резко сказал Антон и поднялся. — До свидания.

В дверях он обернулся. Отец, растолстевший, обрюзгший, полностью облысевший, растерянно глядел вслед.

* * *

Роботы, роботы, роботы… Сколько же их? Антон переводил взгляд с Нянек на Разнорабочих, с Коридорных на Уборщиков. И каждый при деле, чем-то занят, куда-то спешит, что-то мастерит или ремонтирует. Учителя — роботы, Врачи тоже роботы, Мастера, Наставники, Менеджеры. Антону стало не по себе: тривиал, с младенчества знакомый, тусклый, унылый, показался вдруг зловещим и враждебным.

— Антоха!

Антон оглянулся. Олежка Соснов, бывший одноклассник, вундеркинд, в восьмилетнем возрасте получивший аттестат зрелости и ушедший в миры, махал с бортика бассейна рукой. Бассейн на последнем, четырехсотом этаже, как обычно, был пуст, так же, как баскетбольная площадка, футбольное поле и гимнастический зал. Спортивных занятий людям хватало в мирах, поддерживать форму в тривиале было неразумно, да и ни к чему. В мирах человек выглядел так, как желал для себя, и на что он похож в тривиале, мало кого интересовало, а зачастую не интересовало и его самого.

— Привет, — поздоровался с бывшим одноклассником Антон.

Олежка, тощий, неуклюжий, боязливо коснулся ногой воды, отдёрнул ступню, затем, осторожно держась за поручень, стал спускаться по ступенькам в воду. Присев по-девчоночьи, погрузился с головой, вынырнул и, отплёвываясь, поманил Антона пальцем.

Антон с разбегу сиганул с бортика в воду. Олежкино приглашение явно означало, что тот собирается поговорить. В воде же разница между мускулистым, стройным Антоном и хилым Олежкой не так ощущалась.

— Антоха, — Олежка по-собачьи подплыл к бортику и уцепился за кромку. — Я слышал, ты опять провалил?

— Не провалил. Я не допущен.

Антон в два гребка подплыл к однокласснику. Касаясь дна пальцами ног, встал рядом на цыпочки.

— Антоха, — едва слышно прошептал Олежка. — Я здесь потому, что тебя искал. Если не сдашь, с тобой будет то же, что с Юлькой.

— С Юлькой? В каком смысле? — недоумённо переспросил Антон.

— Говори тише, — Олежка заозирался по сторонам. — Я думаю, её ликвидировали.

— Что?!

— Тише. Слушай и запоминай. Я думаю, что нами правят роботы. Они создали миры и сделали так, что все люди отправились туда, а сами воцарились здесь, в тривиале. Тех, кто не хочет в миры или не может, роботы уничтожают, потому что эти люди мешают им властвовать.

Антон хмыкнул. Неприязнь к роботам, которую он сам ощутил пару минут назад, высказанная другим вслух, казалась нелепой. Особенно высказанная в заговорщицкой форме.

— Ты что же, сам додумался до этой ерунды? — спросил Антон с издёвкой.

— Сам, я ведь вундеркинд. И это не ерунда. Подумай обо всём и поймёшь.

Олежка, перебирая вдоль бортика пальцами, добрался до поручней. Полминуты спустя он уже, отряхиваясь на ходу, трусил от бассейна прочь.

* * *

Следующие сутки Олежкины слова не шли у Антона из головы.

Он мучительно пытался вспомнить, чему их учили. Получалось плохо, теоретические занятия в школе традиционно были не в чести, упор делался на практику прохождения тренажёров. Стрельба по-македонски, фехтовальные навыки, стратегия бомбовых ударов, выживание в экстремальных условиях значительно превалировали над историей и социологией.