Право на безумие

И опять были миры людей. Уже без обсуждения предполагалось, что новая жертва будет человеком, поскольку они были достойны этого. Осталось выбрать отмеченного богами для этой великой миссии. Они искали. Искали способом, доступным только хранителям. Впадали в транс, расплывались в живом море тонкого мира, где и ожидали вспышки и резкой боли, которая всегда возникала при столкновении с сознанием отмеченного. О боли говорилось в каждой летописи, но в этот раз ее не было. Они с сестрой, причем – каждая по отдельности, почувствовали присутствие большой и теплой силы, которая исходила от совсем неприметного с виду человека. Сила манила и притягивала, но они долго не могли решиться сделать выбор. Они ждали боли, а не теплоты и счастья, и как поступить теперь, не знали. Вернул уверенность опять же Майкл, сказав, что два Избранных ошибаться не могут (Оки, к неудовольствию сестры, ввела его в курс дела). Но почему они не отправились домой и не сообщили об этом хотя бы отцу, она не могла понять даже сейчас. У них об этом не возникло даже мысли. Единственное, чего они хотели, это совершить жертву как можно быстрее.

Первый раз воочию она увидела Лешего распятым на кресте, обвисшим и потерявшим сознание после пытки. А вот зачем это было нужно, и кто был палачом, Аки не знала. И чем дольше думала об этом периоде, тем больше у нее крепла уверенность в том, что делали они все это не сами, а под чьим то внушением. Осторожным, незаметным, но все же внушением. Пытать жертву не требовалось. В летописях об этом ничего не говорилось. Необходимо было совсем другое. Хотя бы формально, но во время Прикосновения отмеченный должен быть частью клана. Осуществлялось это двумя способами. Либо он смешивал свою кровь с новыми братьями в бою против общего врага, либо сливался в экстазе любви с кем-либо из хранителей (этот способ использовался гораздо чаще).

Потом был остров, и Алексей, который оказался совсем другим, чем им казалось. Он был добрым и душевным. Для нее это было новым словом и новым понятием. Рядом с ним Аки всегда чувствовала себя хорошо и спокойно. И опять же потом она поняла, что окончательно пришла в себя только во время очередного оргазма, первой и, наверное, последней их ночи, которая абсолютно не была соблюдением необходимого ритуала.

О жертвоприношении она вспомнила позже.

Не найдя сестру, Аки с помощью ключа хранителей активировала портал, который открывал коридор непосредственно к постаменту с реликвией. Взяла меч и вернулась на остров.

Что было дальше, она помнила смутно. Они с сестрой с кем-то бились, куда-то мчались, с кем-то о чем-то разговаривали. Но смысла этого она не помнила, а что помнила, не понимала. Майкл всегда был рядом. А сестра всегда была рядом с ним. Затем Аки приняла боевую трансформу. Зачем, по какой причине, и где находилась в это время, опять было не ясно. Зова она не слышала, родной мир был далек. Вернуть самостоятельно нормальный облик не могла и начала постепенно превращаться в тупое хищное животное. И превратилась бы. Окончательно стала бы зверем, если бы не Алексей. Его крик, его зов она услышала, находясь в непонятных и неизвестных ей далях. Без раздумья (мысли еще оставались, хоть и не очень много), она ринулась в открывшийся портал, разрывая по пути зубами всех, кто ей пытался в этом помешать. А увидев блеснувший алым знакомый клинок, обрела цель и примчалась в мир Лешего, вернув ему меч. Когда она, с помощью Алексея, обрела свое настоящее лицо, то уже перестала чему-либо удивляться. Даже тому, что смогла пронести меч так долго и осталась живой и здоровой. Для себя эту приятную неожиданность объяснила тем, что на тот момент в ней звериного было гораздо больше, а «колючие колобки» умный меч не интересовали.