Право на безумие

Она очень долго не покидала Алексея, забыв о долге перед храмом и клане. Не спешила сообщить хранителям и отцу о появлении императора, но зачем-то рассказала обо всем виновнику этой неожиданности. Тот, естественно, разозлился и ушел, а она, дождавшись вспышки исчезнувшего меча, неожиданно разревелась, и, как была, с красными и опухшими глазами, бросилась разыскивать сестру. Это длилось долго и успехов не принесло. Без проводника ей очень тяжело давались эти мерзкие коридоры. А затем она перестала чувствовать меч. Присутствие изумрудных отблесков, всегда сопровождало каждого хранителя с момента посвящения. Каждый из них всегда знал, где приблизительно находится реликвия, а избранные знали это доподлинно. И вот это чувство пропало. Пропал, как ей тогда показалось, смысл ее жизни, и рука сама потянулась к ритуальному кинжалу. Спасла ее Оки. Примчавшись с белыми от ненависти глазами, рыкнув: «Это вина меченого. Пришел его черед. Найди его близких. Найди и убей.», - умчалась искать Алексея. Сестра была другой. Что изменилась, Аки даже себе объяснить не смогла, но Оки уже была не той. Больше не было сестры, которую она знала всю свою жизнь, которую любила, за которую была готова отдать свою жизнь, и ради которой была готова принести в жертву свою любовь. Осознав это, она бросилась искать родных Алексея, чтобы остановить сестру, удержать от рокового шага, осуществить месть без решения старшего хранителя. И нашла. Нашла гораздо большее, чем предполагала.

У отмеченного (язык не поворачивался назвать его императором) и этой милой самочки Оксаны был сын. Еще не рожденный, но сын. И от этой маленькой жизни, тихо ворочавшейся в животе земной женщины, исходила такая волна тепла и доброты, что Аки вмиг забыв о своем кровавом долге, решила защищать этих двух вопреки всем заветам и уставам храма.

Затем пропал Леший. Она перенесла это на удивление спокойно. А потом погибла Оки. Что там случилось, она так и не узнала. Но звучавшая на месте смерти хвалебная песнь, постоянно царапалась срывающимся голосом за рассыпавшиеся и оплавленные горы.

И теперь, отдав последний долг сестре, произнеся последнюю разрешенную ей молитву во славу отца и храма, Аки, женщина-воин, изгой клана Ворнаков, второй временной цикл настойчиво, но безуспешно пыталась разыскать того, кого для себя определила главным виновником своего несчастья. У нее было очень много вопросов к этому существу, на которые –  хочет он того, или не хочет – но ответить ему придется. А если ее доводы покажутся малоубедительными, в гильдии появится вакантное место. Аки не знала, что такое – поражение в битве. Что такое славная смерть в хороводе сверкающей стали – знала, а горечь утраты счастья победы не испытывала никогда.

Найти Майкла она так и не смогла. Лишь однажды пробежал в груди знакомый неприятный холодок, но как она ни оглядывалась по сторонам, как ни рыскала в тонких слоях эфира, обрести форму этот мерзкий сквознячок так и не смог. А затем ярким светом поминального костра в астрал ворвался изумрудный всполох. Аки вздрогнула, улыбнулась впервые за последние два лунных цикла, и помчалась туда, где оставил свой след отмеченный богами. Но след был, а Алексея не было, словно его и не существовало вовсе. Такого на веку всех хранителей никогда не происходило. Если отмеченный существовал, он оставлял свой след. Если он погибал, его посмертный след навсегда оставался прикованным к одному месту. Но, пообщавшись с Лешим, когда он еще никуда не собирался исчезать, Аки перестала удивляться всем связанным с ним несуразностям, поэтому просто начала искать. И нашла. Нашла Оксану и ее сына. От маленького человечка исходила такая волна силы, что Аки буквально задохнулась от восторга, и неожиданно для себя поняла, что ее поиски привели к новой, никому неизвестной величине, с которой ни она, ни кто-либо другой из посвященных за все время существования храма не сталкивался.

Аки толкнула невысокую ажурную калитку и, пройдя по аккуратной дорожке, попала в зеленый тенистый сад. «Величина», под надзором пожилой матроны, смоктала леденец, катаясь на маленьких качельках под раскидистым тенистым деревом. Она стояла перед малышом и не знала, что ей делать дальше. Очень хотелось опуститься на колени и погладить его по голове. Собравшись с духом, Аки уже протянула руку, но ребенок поднял голову и, внимательно ее осмотрев, прощебетал: «Бонсюр, мадям». От неожиданности она отпрянула и спиной наткнулась на подошедшую сзади встревоженную тетку. В результате они дружно грохнулись на аккуратно подстриженный газон, вызвав веселый заливистый хохот мальчугана. Ну никогда еще он не видел, чтобы две взрослые тети так смешно и неуклюже барахтались перед ним на травке.

Аки, наконец-то избавившись от мешавших ей чужих конечностей, вскочила на ноги и начала приводить себя в порядок, зло косясь на женщину, которая с трудом поднималась с земли.

- Поосторожней нельзя?

- Вам, собственно, что здесь нужно?