Право на безумие

Леший, наверное, уже целый час наслаждался в душе забытого и покинутого всеми отеля. Пусть бежавшая вода была красноватой от проржавевших труб, но она была водой и приносила с собой радость и облегчение. Он то ошпаривал себя, наполняя кабинку паром, то стоял под холодным потоком, покрываясь мелкими, бежавшими по всему телу пупырышками, и не переставал при этом улыбаться. Улыбка явно была глупой и, скорее всего, не соответствовала серьезности ситуации, но он улыбался, и выходить из-под льющегося с потолка дождика абсолютно не хотел. Было очень странно смотреть на свое отражение в зеркале. Вроде он, а вроде нет, или не тот, каким был раньше. Ни одного шрама, и фигура как у Аполлона, просто находка для глянцевых женских или, не приведи господи, мужских журналов.

Наконец, он решился и, заставив себя закрыть краны, вернулся в комнату к своим неизвестным компаньонам, с которыми нужно было что-то решать или хотя бы поверхностно разобраться в имеющейся ситуации.

Около двух часов назад он очнувшись, обнаружил себя лежащим на полу в этой комнате. Сумбур в голове прошел сразу, как только он открыл глаза. Леший четко знал, кто он, откуда, помнил всех тех, кто был с ним рядом, и помнил все, что было с ним раньше. Но абсолютно не понимал, где находится и что, собственно, здесь делает. Он был в командировке, они ехали брать Магу, потом – взрыв. И все, как отрезало. Где? Что? Только чернота, и ни одного отголоска в ошалевшей от счастья знать и помнить голове, способного помочь разобраться в случившемся.

В общем, придя к здравой мысли, что у него проблемы с памятью, Алексей решил познавать себя через окружающую действительность и принялся тщательно осматривать место своего пребывания. Долго изучать местный материальный мир не получилось, поскольку в соседней комнате он обнаружил два посторонних организма, которые привели его в некоторое замешательство.

Просто огромных размеров мужик и женщина с фигурой спортсменки-разрядницы. Оба, с беззаботно-идиотским выражением лица, лежали на полу в соседней комнате, подключенные к уже знакомой ему капельнице. При его приближении они неожиданно, словно по команде, поднялись на ноги и замерли, похоже, забыв, что именно собирались делать дальше. Вид у них был мирный и совершенно доброжелательный, а при взгляде на него их лица просто расплывались счастливыми улыбками. Говорить они отказывались, но безропотно выполняли его команды. Однако с одной оговоркой. Им необходимо было видеть его, видеть постоянно, словно от этого зависела их жизнь. Леший насилу усадил их у стеночки, и уже собирался незаметно смыться куда-нибудь подальше, когда услышал звук открывающейся двери. Он напрягся, внутри щелкнуло, словно включилась программа боевого робота из японской мультяшки, но сделать ничего не успел. Быстро, очень очень быстро его молчаливые товарищи кинулись к появившейся цели и притащили свою добычу. Через мгновенье перед ним, в виде перекошенной звездочки, стоял насмерть перепуганный парень, которого «сладкая парочка» очень немилосердно растянула в разные стороны за руки, лишив даже малой возможности пошевелиться. Держали очень крепко, Алексею показалось, что еще немного, и руки напрочь отделятся от определенного им природой места. Про себя отметив способности своих добровольных помощников, Леший быстро проверил вход и, убедившись, что гость пришел один, спокойно вернулся в комнату.

Там ничего не изменилось. Ребятишки молчали и улыбались, парень тихо поскуливал и явно собирался бухнуться в обморок, абсолютно не заботясь о продолжении общения. Леший вздохнул и решил взять на себя начало светской беседы. Вопрос, который он задал, был очень актуален, но вырвался сам и, оформившись в законченную фразу, прозвучал довольно глупо.

- Тут пожрать где-нибудь можно?

Парню этого хватило с избытком. Пролепетав непонятную фразу, он закатил глаза и кулем осел на пол. Говорил, вроде бы, на французском, но поскольку из иностранных языков Алексей искусно владел исключительно армяно-азербайджанскими ругательствами (спасибо службе в советской армии) и «английским со словарем», смысл изречения остался неясен. Попытки привести «языка» в чувство успехов не принесли и Алексей, приказав положить его на кровать, решил отправиться в душ. Мыслей бросить своих «детишек» на произвол судьбы у него больше не возникало, поэтому, окрестив барышню Белоснежкой (блондинка все-таки), назначил ее старшей в дуэте. Заметив, как она неожиданно покраснела, приказал охранять «бренное тело» как родную маму, и отправился заниматься своим туалетом.

Смыв с себя накопившиеся за неизвестный промежуток времени грязь и пот, ощущая во всем теле легкость и жуткий голод, он вернулся к членам своего непонятного боевого подразделения и, отведя их подальше от кровати, где никаких осознанных движений замечено не было, решил помолчать и собраться с мыслями, которые скакали в разные стороны и совершенно не хотели складываться во что-нибудь путное.