Право на дочь

Взгляд периодически падает на его сильные руки, на длинные пальцы, удерживающие карандаш или молотящие по клавиатуре ноутбука, или на крепкую шею, когда мужчина откидывает голову назад. Помимо этого я ещё никуда не могу деться от запаха его духов и низкого голоса, своей хрипотцой ударяющего по моим нервам.

– Вот здесь подправь, – Лёша чуть наклоняется вперёд и карандашом ставит отметку на моём ватмане.

Его плечо касается моего, а аромат парфюма, кажется, въедается теперь не только в лёгкие, но и в кожу, потому что, когда через мгновение я поднимаюсь и иду к кулеру, чтобы налить чай, клянусь ­– от меня буквально пахнет Борцовым.

Стиснув зубы, распахиваю окно в надежде, что проклятый запах выветрится и не будет преследовать меня и дома тоже.

К началу седьмого вечера в офисе не остаётся никого кроме нас. А работы ещё очень много. Мы лишь половину успели сделать от запланированного. Но, честно говоря, я уже практически не соображаю, а глаза болят, словно в них песка насыпали. Кроме того, пора ехать за Асей. Поэтому, внеся последнюю поправку в чертёж, я откладываю линейку и карандаш, после чего поднимаюсь из-за стола и хватаюсь за сумку.

Борцов тут же приклеивается ко мне вопросительным взглядом.

– Поздно уже, Алексей Игоревич. За Асей пора ехать. Думаю, с остальным продолжим завтра.

В Лёшиных глазах тут же появляется растерянность. Он резко смотрит на часы на запястье, затем громко чертыхается и поднимается тоже.

– Проклятье! Надо было раньше меня дёрнуть. Подожди. Вместе поедем.

– Что? Вместе? Зачем? Не нужно этого. Я сама доберусь до дома…

– На метро, Снежан? И в чём смысл, если у меня есть машина? К тому же, я за дочкой в сад тоже хочу. И отныне мы вместе будем её забирать. Всегда.

Исподлобья наблюдаю за тем, как Лёша собирает чертежи и убирает их в стол.

Мне даже ответить ему нечего, потому что, ну, что я скажу? Он теперь постоянно будет стремиться быть с Асей, а так как я и дочка неразделимы, то и мне придётся смириться с его присутствием в нашей жизни. В моей жизни…

Глава 46

– Твоя масына быстло едет. Мне нлавится. И она удобная. Как настоясяя калета! – Асёнок улыбается беззубым ртом сидя рядом со мной на заднем сидении. – А откуда у тебя детское клесло? У тебя сто, есть дочка?

Ловлю взгляд Борцова в зеркале заднего видна, и судорожно выдыхаю, пытаясь успокоить разогнавшееся сердцебиение.

Боже, я надеюсь, он не собирается сказать ей сейчас... Мы договорились, что сообщим об этом Асе вместе, но так и не решили, когда именно...

Точнее, я попросила у Лёши, чтобы дал время, но я ведь прекрасно вижу, как ему не терпится рассказать Ассоль о том, что он её папа. Вчера, когда мы забирали её вместе из сада, я вся издёргалась, читая это желание в его глазах...

Понимаю, что тянуть бесконечно невозможно, но я не хочу, чтобы это было вот так – в машине по дороге в зоопарк. Боже, да я вообще не знаю, как это должно быть. Не представляю себе просто.

Кто-нибудь вообще когда-нибудь попадал в подобные ситуации? Потому что у меня ощущение, что такое могло произойти только в каком-то сериале или сентиментальном любовном романе, где читатели всю дорогу плачут, а в конце всё обязательно заканчивается хэппи эндом.

Жаль, что жизнь – это не сериал и не книга. Здесь далеко не всё и не всегда заканчивается хорошо...

Я очень хочу, чтобы у моего ребёнка была полноценная семья, но также сильно я боюсь того, как Ася отреагирует на эту новость.

– А почему ты решила, что именно дочка? – Борцов паркует машину, выходит на улицу и открывает дверь с Асиной стороны. Отстёгивает ей ремни безопасности, подхватывает подмышки и помогает выбраться из салона. – Может, у меня сын?

В ответ Асёнок начинает заливисто хохотать. Так громко, что от её смеха с места срывается небольшая стайка голубей.

– Ну ты даёс, – задирает голову и смотрит на Борцова. – Клесло зе лозовое! Мальтики в таком не сидят!

– Ну да, – усмехается, глядя на неё сверху вниз. – Какая ты наблюдательная.

Бросаю взгляд через стекло на новое детское автомобильное кресло, которого ещё вчера не было в Лёшиной машине.

Значит, он купил его либо вчера вечером, либо сегодня утром. Специально ради Аси. Поехал в магазин и купил.

И взял явно не первое попавшееся. Потому что оно хорошей качественной марки. Дорогое. Я знаю сколько такие стоят. Четыре года назад благодаря деньгам на аборт, полученным от курьера, я смогла Асёнку коляску той же марки купить...

Но эту мысль я от себя тут же отгоняю. Слишком болезненно. Не хочу об этом сейчас думать.

Снова думаю о кресле в машине Борцова. Он ведь даже цвет явно выбирал. Взял не чёрное, не синее, не зелёное. Розовое. Специально для девочки.

От этой мысли в горле у меня встаёт комок и дышать становится трудно.

Никто и никогда ничего не делал для моего ребёнка. Кроме меня самой. И, честно, я даже не представляла, насколько это приятное чувство, когда ты знаешь, что твоего ребёнка любят. О нём заботятся, ради него стараются.

Наверно, женщины, растящие своих детей в полноценной семье, испытывают это счастье каждый день, когда смотрят на то, как их мужья заботятся о своих детях...