Право на дочь

Тянусь к мышке и открываю мэйл. Одно непрочитанное сообщение с кучей прикреплённых файлов.

– Что тут?

– Доказательства, – холодно отвечает Дорохов.

– Доказательства чего?

– Того, где крысы прятались.

Открываю первый файл и присвистываю. Воронцов встаёт за моей спиной и тоже смотрит на экран.

– Я смотрю, тебя тоже неплохо на**ли? – спрашиваю Дорохова, просматривая все скрытые счета, слитые базы клиентов и "подпольные" договоры, на которых стоит подпись Павлова. – Только нашего проекта на тендер здесь нет. Какое мне дело, что тебя собственный напарник на**вал?

– А ты дальше листай. Я под Павлова начал копать после нашего с тобой старого конфликта с прежним вашим дизайнером. Там много чего интересного. Особенно фотографии и распечатки вызовов тебя должны заинтересовать. Как и досье на одного из ваших сотрудников.

Открываю файл с фото и матерюсь.

Вот сука!

– Патлов? – рыкает Глеб.

– Он самый. Как видишь.

На фотографиях зафиксированы наш айтишник и Павлов собственной персоной. Судя по распечаткам звонков, они регулярно созванивались. Есть файл, на кого зарегистрированы номера телефонов и откуда шли вызовы. В досье указано, что раньше Патлов работал в охранной компании и устанавливал камеры видеонаблюдения. Угадайте, как называется та компания? Верно. СифПротект. Они же нам камеры и ставили.

П***дец.

– Можешь не благодарить, – усмехается Дорохов в трубку. – Просто Павлов решил убить двух зайцев одним выстрелом. Тебя устранить как конкурента. А меня убрать совсем, чтобы получить полный пакет акций и встать во главе бизнеса.

– А с чего ты вдруг решил мне помочь и сдать Патлова? Ну работал бы он у нас дальше. Не Павлову бы инфу сливал, а тебе. Уверен, за бабки он бы и мать родную продал.

– Я же говорю, Борцов, ничерта ты не знаешь о моих яйцах.

Я невольно кривлю губы в ухмылке.

– Самое главное, Дорохов, чтобы ты перестал катить их моей женщине.

– А если не перестану то, что?

– То я затолкаю их тебе в глотку.

В рубке раздаётся ржач.

– Расслабься, Борцов. Твоя женщина, если я не перестану катить к ней яйца, сама их мне в глотку затолкает.

Растягиваю губы в довольной улыбке и сбрасываю вызов.

У них ничего нет, потому что Снежана не хочет. Потому что любит меня.

И никакого отношения она к сливу проекта не имеет. Абсолютно никакого.

Млять! Словно многотонный груз с плеч сняли.

Одно только не ясно, почему тогда Снежинка так нервничала сегодня, и о чём хотела поговорить? Почему не сказала про встречу с Дороховым? Боялась?

– Что будем делать с Патловым? – спрашивает Воронцов, прервав поток моих мыслей о Снежинке.

– Вызывай ментов. Отдадим им всё это, – показываю пальцем на файлы. – Пусть разбираются. Усадим эту тварь далеко и надолго. Пусть посидит вместе с Павловым на пару.

* * *

Из офиса я выхожу примерно около десяти вечера. Закуриваю сигарету и достаю телефон из кармана пальто. Я не курю, но сейчас выцедил бы целую пачку. Звездец, а не день.

Менты только уехали. Патлова пока закрыли под подписку на время следствия. Снежана весь день не берёт трубку. А сейчас вообще телефон выключила.

Тянусь к внутреннему карману пальто и вынимаю футляр с кольцом.

Сегодня всё должно было быть не так. Остаётся надеяться, что Снежинка выслушает меня, и расскажет всё же, что за черти сидят у неё внутри насчёт случившегося четыре года назад, и простит мне мою ревность и недоверие.

Я ведь всё равно её никуда не отпущу. Они с Асей теперь мои навсегда.

Докурив сигарету, сажусь в машину и направляюсь в сторону дома Снежинки. Свет в окнах не горит, но уже поздно, и они с Асей могли уже лечь спать. Хорошо, что у меня есть ключи.

Поднявшись на этаж, открываю дверь и захожу в квартиру.

– Снежинка? – зову шёпотом.

Никто не отвечает.

Осторожно прохожу в спальню. Ни Снежаны, ни Аси нет.

Глава 76

Снежана

— Мамотька, а мозно мы сегодня опять здесь нотевать будем? Тут так клуто! — радостный Асёнок скачет на кровати и её светлые кудряшки разлетаются в разные стороны. — И блинтики на завтлак плямо в комнату плиносят.

Обернувшись на дочь, посылаю ей вымученную улыбку — всё на что я сейчас способна. Снова возвращаюсь к блузке, в сотый раз пытаясь застегнуть проклятые пуговицы, которые никак не хотят поддаваться. Руки с недосыпа трясутся и пальцы не слушаются, словно они не мои.

Всю ночь я сегодня глаз не сомкнула. Крутила в голове вчерашний разговор с Лёшей. Иногда мне казалось, что я начинала дремать, и он мерещится мне во сне.

Закрыв глаза, медленно выдыхаю и в сотый раз пытаюсь заставить себя успокоиться.

Не могу… не могу больше об этом думать…

Моя голова настолько пухнет от бесконечного потока мыслей, что мне тяжело сконцентрироваться на чём-то одном.