Право на месть

Резко музыка меняет свое направление на сто восемьдесят градусов, и какая то певица начинает петь унылую песню про безответную любовь.

Лена расстраивается лишь на мгновение, ведь медленная композиция дает возможность пригласить нашу звезду на танец. Но найдется ли смельчак, хотя она, бесспорно, симпатичная.

— Привет, — непонятно от куда у меня перед глазами появляется Саша Канарейкин, тот, что чуть не сбил меня в первый мой школьный день, и тот, что спас мой поднос буквально несколько часов назад.

— Привет, — здороваюсь, тут же отводя глаза.

— И от меня привет, — дает о себе знать Лена возникая рядом с нами.

Канарейкин поворачивает голову в строну Лены, махнул ей безмолвно поздоровавшись и опять отвернулся.

— Потанцуем?

Я не сразу понимаю, что это он говорит мне. Смотрит прямо на меня, и опять улыбается. У него ямочки, и это мне кажется очень милым.

Я молчу не зная, что сказать, в основном, не веря в происходящее. А кто же стенку будет подпирать? Вдруг, пока я буду заниматься непристойным делом, она без моей помощи не выдержит и рухнет?!

Мне хочется отказаться, ведь танцевать с ним значит выйти на середину зала. Эта мысль будто ударяет по мои нервам и кровь мчится к моим щекам. Боже, ну почему мое смущение выражается именно таким вот образом. И от куда во мне его так много?!

Видимо подумав, что я онемела и отупела, он легко берет мою руку в свой плен и ведёт на средину зала. Поворачивается ко мне лицом, мои руки кладет себе на плечи, а свои на мою талию. Делает шаг вперед и начинает двигаться. Я не делаю ничего, я не могу поверить, что это происходит со мной.

— Что с тобой? — говорит громко на ухо. — Мы просто немного потанцуем, расслабься, — опять улыбается, медленно двигаясь из одной стороны в другую.

Он будто раскачивается, переваливаясь то на одну сторону, то на другую. И мне приходится делать тоже самое. Мне кажется нелепым, что мои руки на его плечах, ведь мне приходится не легко. Он высокий, а мои ручки коротенькие.

— Я просто первый раз на дискотеке, и… Если честно хотела остаться незамеченной, — признаюсь, чем смешу его.

— Я всегда тебя замечаю, ты вечно вляпываешься в передряги, — он еще чуть-чуть становится ближе, наверно, чтобы лучше меня слышать.

От него приятно пахнет. Он симпатичный и очень приветливый. Но это никак не мешает мне переживать, а еще если есть Саша значит где-то есть и Леша. Сглатываю и очень хочу осмотреться.

— Тебя ведь Алиса зовут?

— Да, — киваю головой.

— Ты одна с таким именем в нашей школе. Я проверил.

Его признание удивляет меня. Как именно он это проверял? И зачем это проверять?

— Да, — соглашаюсь, — имя редкое, мама читала какую-то книгу, и там была героиня с таким именем, и она решила, что ее дочь будут именно так звать.

— Чем закончилась книга?

— Не знаю, но жизнь героини была вроде как не сахар. Отец был против, но кто же его спросил. Пришлось смирится.

— Ты далеко живешь от школы? — прыгает с темы на тему, путая мои мысли.

Танец подходит к концу, понимаю это потому, что певица начинает завывать как никогда в этой песне.

— Не очень, на Конева, тут через дворы быстро.

— Поздно уже, — смотрит в глаза не отводя взгляда, — я провожу мне по пути.

— Ой, не надо, я не одна. С подругой, — оглядываюсь и вижу, что она тоже танцует, — нам двоим не страшно будет.

— Нам по пути, так что кивни перед уходом, пойдем вместе. Уже поздно будет, и ты везучая на приключения как я посмотрю.

Киваю ничего не отвечая. Я же сказала, что нам не будет страшно, и что тут не далеко. Делать ему нечего, наверное.

Певица наконец допевает, а я, не смотря по сторонам, выхожу из зала. Возможно, не стоило так срываться с места, но мне срочно нужно выйти.

* * *

Поднимаюсь этажом выше и иду по длинном коридору в сторону туалета. Стены на этом этаже выкрашены в зеленый глубокий цвет, и вдоль всей стены портреты химиков: Менделеев, Зинин, Данилевский и мой любимый Ломоносов уже почти у самого туалета. Свет на этаже есть только в туалете, он как путеводная звезда ведет в единственный открытый можно сказать кабинет. Запираю кабинку для учителей, сажусь на унитаз и спрашиваю саму себя, что это было. Это ведь первый мой танец, что я чувствую, вспомнив о нем? А нравится ли мне Саша Канарейкин? Я не могу ответить точно. Он очень милый и наверно симпатичный, высокий и спортом кажется занимается. Но за время всего танца нигде ничего не екнуло, в конце концов, он меня никак не волнует.

Я отличница, и возможно выгодный друг. С таким я уже сталкивалась, так что наверно дело не в симпатии с его стороны. А я надумала себе невесть что.

Да, так и есть. Смешно от мысли, что я могла ему понравится.

Выдыхаю. Этот ребус кажется решен.

Выхожу из кабинки. И услышав приближающуюся шумную компанию просто не успеваю обратно спрятаться в кабинке. Разворачиваюсь к ним лицом и иду к мойке. Все, в юбках, с распущенными волосами и накрашенными губами. Рядом с ними я кажусь плоской доской в бабушкином платье, от этого хочется скорее покинуть это помещение. А еще я будто в парфюмерном магазине, каких только ароматов тут нет.