Право на счастье

Заперев все в ящики, Грэйс смела волосы с пола и выбросила в мусорную корзину. Вскочив в машину, она попросила Рудольфа поторопиться.

— Кейси сказала, что ужин стынет. Надо поспешить.

Рудольф любил быструю езду, при этом вел машину плавно и с большим мастерством. Через пятнадцать минут они уже были дома.

— Мама, тетя Бланш у телефона, — сообщила ей Кейси.

Грэйс взяла трубку:

— Бланш, как приятно слышать твой голос. Как поживаешь?

— Грэйс, Кейси сказала мне о беременности.

Грэйс поняла, что Кейси держит трубку параллельного телефона:

— Ты все еще здесь, моя хорошая?

— Я только что говорила с тетей Бланш…

— Понимаю. Так как у тебя дела, Бланш?

— Я думала, девочка уже выросла и ты сможешь приехать.

— У тебя что-нибудь случилось?

— Ничего, кроме того, что мы никак не можем встретиться.

— На той неделе в Сент-Луисе состоится встреча парикмахеров. Я постараюсь подскочить туда на день или два, а потом взять отгул и поехать к тебе. Ладно?

— Может быть, и я подъеду, — вставила Кейси.

— Ты уверена, что в твоем положении стоит летать? — спросила Бланш.

— А что тут особенного? Я бы с удовольствием заглянула в университет.

— Мы обсудим это позже, Кейси. Бланш, мы все обсудим, и я тебе перезвоню.

Грэйс страшно разозлилась на Кейси. Как! Она хочет вернуться, чтобы встретиться с ним?! За ужином Грэйс решила расставить точки над i.

— Мне непонятно твое внезапное желание навестить Бланш.

— Мама, но она единственная родственница, которую я знаю.

— Ты видела ее всего однажды и то мельком в аэропорту и ни разу за все время, пока жила на восточном побережье, не заехала к ней. Правда в том, что ты хочешь встретиться с этим негодяем, втянувшим тебя в историю.

Грэйс решила резать с плеча, не заботясь о тактичности формулировок.

— Мама, это не твое дело!

— Нет, это мое дело. Это ты вернулась домой за помощью. Я не понимаю детей, которые сперва обращаются к родителям за помощью, а потом игнорируют их советы. Ты ничего о нем не знаешь, так? Он даже ни разу не позвонил тебе!

На мгновение Грэйс почувствовала вспышку ненависти к собственной дочери, ни разу не пожалевшей ее, к девочке, принесшей в ее жизнь столько боли и теперь толкающей ее на действия, которые могут погубить их обеих. Кейси внезапно побледнела как мел и, застыв, смотрела в тарелку. А Грэйс распалялась все больше:

— Он хотел отослать тебя подальше! Он не собирается разговаривать с женой, и ты это знаешь не хуже меня.

Кейси встала и шатаясь вышла из кухни.

— Кейси, вернись! Ты можешь уйти, от меня, но от правды не уйдешь!

Девушка не ответила. Она медленно прошла в спальню и бросилась на кровать. Выглядела она совсем больной. Гнев Грэйс улетучился, оставив место лишь материнской жалости. Она села к дочери на кровать и погладила ее по голове.

— Кейси, ты хорошо себя чувствуешь?

В ответ только рыдания. В молчаливой безысходности, чувствуя себя виноватой во всем, Грэйс взяла холодную руку дочери.

— Мама, — выдавила из себя Кейси сквозь всхлипывания, — мне не хочется смотреть правде в глаза, но я знаю, что ты права. Он мне не звонит. Я поеду и узнаю, как обстоят дела.

— Кейси, еще можно сделать аборт.

— Я не хочу, мама. Я решила родить этого ребенка. Как ты не можешь понять, даже если я не смогу получить Джерри, его ребенка я все равно хочу. Он изменит свое отношение ко мне и решит, что нужен нам обоим, и мы будем здесь вместе ждать его рождения.

— Бог мой, Кейси, не надо так думать! Не надо посвящать жизнь бесплодному ожиданию того, что скорее всего никогда не случится.

— А разве ты, мама, по-другому жила? У нас с тобой так хорошо получалось жить вместе. Тебе повезло с работой. Ты занимаешься делом, которое любишь. Мы жили счастливо.

— Существует разница в том, как жила я и как собираешься жить ты. Ты закрываешь дверь перед новой любовью. Я этого не делала. Все эти годы я сохраняла надежду на то, что в один прекрасный день в мою жизнь войдет любовь, появится кто-то, кто будет обнимать меня по ночам. Этого не случилось, но это могло произойти.

— И у меня будет надежда, мама… надежда и воспоминания, как у тебя. Мы обе находили тепло и покой в памяти отца.

Слова дочери вновь вернули Грэйс к тому, что ей предстоит совершить. Джерри Кейси должен умереть, чтобы освободить сердце дочери. Только тогда она сумеет начать новую жизнь. Ведь до тех пор, пока Джерри жив, он будет терзать их обеих.

— Может быть, тебе стоит немного подождать, малышка. Если уж ты приготовилась ждать всю жизнь, несколько месяцев, безусловно, не в счет. Он знает, где ты находишься. Позвони ему и поговори. Твое внезапное появление может показаться ему навязчивым, будто ты собираешься надавить на него или загнать в ловушку.

— Наверное, ты права. Так я его только напугаю.

Кейси встала и пошла на кухню.

— Пойдем, мама, я умираю от голода.

Грэйс невидящим взглядом уставилась в тарелку. А Кейси принялась есть.

Глава 23 Я даже собираюсь направить его по почте

Дорогая Пич!