Право На Счастье (СИ)

Дорога к дому на побережье проходила по горному серпантину. Городские службы уже успели убрать последствия стихии и восстановить движение в этом направлении. Петляя по узкой дороге, с одной стороны которой были высокие горные породы, а с другой крутой обрыв, машина неслась вперёд. Кира с интересом смотрела через пыльное окно на эти горы, на крутой обрыв, нескончаемый серпантин и её добрые глаза увеличивались в размерах. Красивые, одетые в красную помаду, губы сжимались, делая свою хозяйку ещё более привлекательной и желанной.

Мужчина сидел рядом, на заднем сиденье, и украдкой любовался своей бывшей женой. Она словно расцвела и похорошела, после их последней встречи. Перед глазами пронеслись годы совместной жизни, первые свидания, первые объятия и поцелуи. Такие вожделенные, такие страстные. Взгляд скользнул по губам и жгучее желание снять немного красной помады в страстном поцелуе пробило сознание мужчины. Он перевёл глаза на руки, мягко лежащие на коленях, в поисках спасения от назойливых странных мыслей, но ожидаемой свободы от нахлынувшей страсти не произошло. Эти длинные тонкие пальцы словно вонзились в голову мужчины, закапываясь в глубь волос, как при первом свидании на старинном мосту под проливным дождём.

Мокрые листья тогда сиротливо лежали в лужах. Ветер даже не пытался их поднять. Деревья стонали от холодного дождя, который вот уже не первый день больно обдирал кору и ломал тонкие ветки. Стекая струями по перилам моста, он смывал пыль и грязь. Хрупкая фигурка молодой девушки застыла на мостике в ожидании своего счастья. Она крепко держала над головой разноцветный зонт и ждала. Парень подошёл незаметно. Тихо. Уловив момент, когда девушка задумалась. Его руки скользнули по талии и крепко прижали к себе красивую девичью фигурку. Лёгкие касания губ стали тихо покрывать шею и невыносимая разлука растаяла, оставляя место сильным настоящим чувствам. Девушка повернулась и её длинные красивые пальцы скользнули в глубь волос, пуская по всему телу волну экстаза и вожделенной страсти.

Мужчина вдруг отряхнулся от этих воспоминаний, замотав головой. Это было так странно: находясь рядом с этой женщиной долгие годы, он словно растерял все эти чувства. Перестал замечать её улыбку, перестал слышать её смех. А потом, боясь навалившихся проблем, и вовсе сбежал к другой, ловя счастье там, где, казалось, его любят и ждут.

— Такая гордая, неприступная! — Пронеслась мысль в его голове.

Взгляд скользнул на колени. Край платья, словно специально слегка задрался, обнажая нежную кожу. Мужчина застонал и отвернулся к окну, запрещая себе даже думать об этой женщине.

Когда дорога перешла в спокойную плоскость, Кира немного откинулась на сиденье и погрузилась в свои мысли.

— Фаша, я очень тебя люблю! Не умирай раньше меня… пожалуйста… живи долго-долго… и будь счастлива… Очень тебя прошу!

Кира смотрела в пустоту, но перед ней вновь и вновь появлялись глаза дочери. Боль в сердце ещё не перестала бушевать, да и вряд ли это когда-нибудь произойдёт. Реально осознавать, что весёлый смех и любимые глаза больше никогда не появятся в твоей жизни… никогда не прозвучит любимый голос, и тепло самых нежных рук больше не согреет твои онемевшие от холода пальцы… это невозможно понять никогда!

Жизнь превращается в существование, где прошлое берет верх, а будущего просто нет!

Каждое утро, после сообщения Сисиль об исчезновении Фаши, Кира надевала маску, выходила к людям, улыбалась, жила. Но возвращаясь домой, она опять понимала: жизни нет! Она закончилась для неё в тот миг, когда горькая новость об исчезновении дочери прочно вошла в её душу, как клинок входит в сердце смелого воина. И ясное золотое солнце озарилось кровавыми тонами, когда рядом не стало той, которую она любила больше всего на свете. На закате Кира приходила к домашнему очагу, где её больше никто не ждал. Она переступала высокий порог, но никто не выходил на встречу, никто не брал её за руку и не говорил:

— Здравствуй, мамочка, я очень скучала по тебе!

Неужели это уже никогда не повторится… никогда-никогда!

Кира выключала свет, опускалась на пол и слезы бежали по её щекам. До утра! А когда ночь опускалась на её хрупкие плечи, она тихо начинала говорить с тишиной, называя её именем любимой дочери. Кира рассказывала ей обо всем: о работе, о планах на ближайшие выходные, о прошедшем тёплом дожде и о том, как весело он танцевал на тротуарах и резвился в пенных лужах, отражаясь в стеклянных витринах магазинов. О золотой листве, что вновь закружит в осеннем вальсе, когда летняя пора придёт к закату своего бытия и передаст свои права желтолицей осени. О ярком Солнце, что рождается на востоке и умирает на западе.

А потом Рассвет закрывал уставшие красивые глаза, и Кира ненадолго засыпала, чтобы на следующий день, выходя в свет, снова надеть маску. И лишь когда наступит вечер, будут сыграны роли, сорваны аплодисменты и опущен занавес. Сняты маски и… всё повторяется снова.