Право на смерть. Ярче тысячи солнц

– Разбираетесь в медицине?

– Не только.

– Похвально. Вы не против, если я покажу ранение Ольге? Ей необходимы знания.

– Разумеется, Николай, пожалуйста.

– Оля, взгляни. Видишь, образовалась пленка, спала опухоль… Обрати внимание на цвет, а лучше просто понюхай рану. Эта здоровая, гноящуюся легко опознать по характерной окраске и запаху.

Пахнет спиртом. Протерев руки, медики аккуратно исследуют края. Терплю, внимательно вслушиваюсь в профессиональные термины. Уверен – Николай не только терапевт. Навыки в военно-полевой хирургии заметны, и он старательно передает их племяннице. Осмотр закончен, Оля сосредоточенно обрабатывает бок принесенными дядей пропитанными лекарством тампонами. Какое облегчение! Перевязка.

– Очень хорошо, молодой человек, процесс заживления протекает быстро. У вас крепкий, тренированный организм. Конечно, останется шрам…

– Но он украшает мужчину. Я вам искренне признателен, Николай. И тебе, Оля.

– Что ты, Сержант! Если бы тогда ты не начал стрелять…

– Да, молодой человек, и я вам благодарен за спасение племянниц. Военнослужащие Империи не очень сдерживают свои желания и всегда остаются безнаказанными. Месяца не проходит, чтобы какая-нибудь девушка…

Повисло молчание. Понимаю, они снова переживают происшедшее.

– Николай, вы ведь здорово рискуете, приходя сюда? И девушки тоже.

– Риск, конечно, есть… Но оставлять вас в беспомощном состоянии было бы неправильно.

– Сейчас мне значительно лучше. Где еда и вода, я знаю, а вам необходимо побольше мелькать в своем поселке. Поисковики знают, что я ранен?

– Да, Сержант. В описании на плакате указано – «возможно, ранен».

– Это значит, что полиция и КИБ постараются отследить всех медиков, их перемещения, взятые с работы лекарства.

– Да, возможно… Вы точно справитесь один?

– Уверен.

– Что же, тогда мы постараемся навещать вас через день по очереди. Смотрите – я оставляю аптечку. Средства от жара, бактерицидные…

– Доктор, я знаю эти лекарства. Запомните – внимательно отслеживайте все задаваемые вам вопросы, особенно от незнакомых людей и неожиданные от знакомых. Никогда не идите к этому месту по прямой из поселка. Если вас кто-то увидел – сделайте круг, вернитесь домой.

– Сержант, мы уходим прямо из больницы.

– Тогда, отойдя, остановитесь в неприметном месте и подождите, прислушиваясь – не идет ли кто-то следом.

– Ты говоришь, как наш командир ячейки.

– Значит, он правильно говорит, Оля.

– Да, мы сообщили о вас командованию, но пока идут поиски…

– Думаю, что в моем состоянии самое лучшее – отлежаться здесь до выздоровления.

– Хорошо. Вы точно справитесь один, Сержант?

– Да, Николай. Ступайте и будьте осторожны.

– Хорошо. А вы постарайтесь поспать. До свидания.

– До свидания, Сержант.

– До свидания.

Прислушиваясь, выждал час и последовал доброму совету.

Все-таки сон – прекрасный лекарь. А когда ему еще помогают качественные лекарства…

Так, где часы? Огонек зажигалки отразился от стекла хронометра. Лежит на ящике. На руку. Сколько проболел? Неслабо – восемь дней. Провожу рукой по лицу. М-да, так не зарастал даже на свалке. Надо попросить бритвенные принадлежности. Пробую встать, пережидаю головокружение. Как мы шли тогда в туалет? Опираясь о каменные стены, пережидая приступы слабости, добираюсь. Справившись с потребностями организма, размышляя, снимаю армейский жетон. Нет, эта страница жизни закрывается навсегда. Мелькнув в луче фонарика, пластиковый овал улетает в глубокую расщелину. Вернувшись, экономно ополаскиваю руки из фляги (родник ниже пещеры в ущелье, об этом рассказала Оля), не спеша, с приятной испариной, обедаю. Саморазогревающиеся консервы из сухпайков вполне пристойны на вкус и удобны в обращении. Не зря тащил. При всем желании второе доесть не сумел. Надо бы поискать одежду… Ладно, подремлю, уйдет слабость – займусь.

Когда начинаешь думать о гигиене – значит, уже полегчало. К мечтам о бритве добавились желания почистить зубы и вымыться. Но пока невозможно. Для поднятия настроения пришлось ограничиться половиной банки гречневой каши с мясом, благо аппетит после сна разгулялся. Осторожно прощупал бок. Ничего, терпимо, главное – не перетруждать. Решил занять себя детальным осмотром пещеры. Чем дальше шел обыск, тем больше накапливалось непоняток. Ящики из-под оружия есть, но все пустые. В одном из тупиков ящик от военной радиостанции, уходящий в потолочную щель кабель антенны. Провод небрежно обрезан, рации нет. На камнях пола мелкие стеклышки. Разбили стекло прибора? Нет цинков от боеприпасов, коробок от сухих пайков, упаковок от обмундирования, но в ряд пустых тупиков явно ходили, и, судя по царапинкам на камнях, не один раз. Нет ни одной бумаги, наставления, инструкции. Получается, схрон был подготовлен к боевым действиям, а потом из него все вынесли. Куда и кто? Партизаны на другую базу? Или солдаты Колониальных Сил? Надо будет аккуратно расспросить спасителей.

Одежду, кстати, не нашел, так и придется бродить, накинув одеяло.