Право на сына

Начинаю чувствовать себя, как в следственном кабинете на допросе. Голова тут же проясняется, но от этого становится не легче, а только хуже. Вдруг накатывает все, что произошло за последние дни: Лебедев, мама со своим поторапливанием, Максим, который снова начал давить намеками, родительский комитет, в котором меня считают нищей.

— А я знаю, почему ты отказываешься, — подливает масла в огонь Лера. — Потому что все еще думаешь о своем Лебедеве.

— Лера! — одергиваю ее и забираю бутылку, замечая, что подруга изрядно опьянела. — Ты ела что-то сегодня?

— Ага, — икает она. — Мандаринку.

— Жуть какая, — комментирую и помогаю ей встать и дойти до кровати.

Едва голова Лерки касается подушки, как она засыпает, что-то пробормотав напоследок. Я выхожу в коридор и иду в другую комнату, где Даня играет с домработницей.

— Ирина, мы поедем. Я уже такси вызвала.

— Хорошо. Как там Валерия?

— Спит, — я улыбаюсь, когда она понимающе кивает.

— Идете, я дверь закрою, все уберу, не переживайте.

Ира отпускает нас домой с упакованными булочками и новой игрушкой, которую Лера специально купила для Дани, а сын ни в какую не хотел ее оставлять.

Наше такси подъезжает как раз в тот момент, когда мы выходим из подъезда. Я усаживаю Даню в автокресло, пристегиваю и сажусь рядом. Дома мы оказываемся через полчаса, выходим из авто, я расплачиваюсь, не требуя сдачи и беру сына за ручку.

Даня принимает ванну и после сказки ложится спать, а я сажусь рядом, беру телефон в руки и захожу в инстаграм, быстро прохожу регистрацию, не выставляя своих фотографий и придумывая другое имя. В поиске вбиваю имя Стаса, но не нахожу его прежней страницы. Открываю несколько аккаунтов, но все они принадлежат другим людям.

Поисковик тоже не выдает никакой полезной информации, создавая ощущение, что за последние годы о таком человеке, как Станислав Лебедев успели забыть. По крайней мере не только наши сми, но и зарубежные, потому что после неудачи я вбиваю в поисковик запрос на английском и прохожу по ссылкам. Там тоже никакой информации. Неужели за границей Стас не стал популярным? И куда подевался его аккаунт?

Корю себя за то, что позволила Лерке вывести меня на откровенный разговор и не узнала, почему он вернулся. Подруга должна была знать, потому что близко общалась с его родной сестрой, уехавшей в Штаты вместе с ним. Они поддерживали связь, Лерка часто о ней рассказывала, но я все время переводила тему, не желая слушать ничего из того, что она рассказывала об их семье.

* * *

На следующий день я первым делом звоню подруге, узнать, как она себя чувствует и попросить заехать ко мне на работу. Судя по охрипшему голосу, которым она отвечает, самочувствие у нее так себе. Оно и неудивительно, особенно с оглядкой на то, что она почти не ела и много выпила. Хорошо, что я не сторонник алкоголя.

— Башка раскалывается, — хнычет Лера в трубку. — Я сегодня девчонкам позвонила, сказала, чтобы без меня.

— Сможешь ко мне заехать, как полегчает?

— У тебя что-то срочное? — закашлявшись, бубнит подруга.

— Очень. Жду тебя.

За работой о визите Лерки я забываю, вспоминая о нем только тогда, когда подруга входит в холл. На ней темные очки, а в руках бутылка минералки, но даже такой она выглядит сногсшибательно и дорого. Ступает на высоких шпильках, как принцесса, и даже не осматривается по сторонам. На ней небесно-голубой деловой костюм, брюки с идеально выглаженными полосками, белая блузка и пиджак с рукавом на три четверти.

Я невольно засматриваюсь на нее и немного завидую тому, как она умудряется так выглядеть. Я вот сколько пробовала — не умею. Даже из недорогих вещей одеться так не умею, предпочитая кроссовки, джинсы, рубашки в клеточку и простые бесформенные блузки.

— Ну привет, — она закидывает клатч на стойку и чуть приспускает очки, смотря на меня покрасневшими глазами. — Напомни мне в следующий раз не пить с тобой, Соколовская.

— А я говорила, — произношу шутливо. — И я, между прочим, была трезвой.

— Ну тебя, — отмахивается она и заходит за стойку, плюхаясь на кресло. — Так что за вопросы?

— Ты скажешь мне, как получилось так, что Лебедев вернулся?

Лера успела снять очки, поэтому сейчас я вижу в ее глазах растерянность и вину. Она отводит взгляд в сторону и закусывает губу, а я начинаю предчувствовать неладное.

— Ле-е-е-ер!

— Я не знала, как тебе сказать.

— Лера! — не выдерживаю, когда она снова делает театральную паузу.

— Он давно вернулся. Ну, как давно. Недели две точно.

— Ты знала? — охаю я. — И ничего не сказала?

— Я не знала, как. Да и ты его, как огня боялась! — оправдывается подруга.

— А со страницей его что? С инстаграмом? — интересуюсь растерянно, ведь он действительно удалил свой аккаунт.

— Этого я не знаю, — честно отвечает. — Он удалил ее почти сразу после того, как уехал. Ты уже тогда не заходила, а мне Оля рассказывала, что брат, как с цепи сорвался по прилету, сам не свой был, ну и снес.



— Я вчера ни одной новости не нашла, — с разочарованием произношу. — Не знаешь, почему он вернулся?