Право на тебя

– Это вполне возможно, – идет «свёкор» на уступки, – сегодня же вы с Антоном можете подписать брачный контракт, там есть пункт об обязательном рождении наследника, это важно.

У меня перехватывает дыхание от их наглости, но ситуацию спасает Виталий, жмет мою руку под столом. Предупреждающе, чтобы не вздумала что-нибудь ляпнуть лишнее.

– Давайте двадцать первого числа назначим роспись, в этот же день подписание договора. Думаю, этот вариант всех устроит?

Та сторона недовольна, но раскрыть свои карты раньше времени не могут, поэтому соглашаются, чтобы не вызвать подозрений.

– Что насчет гарантий? Вы не трогаете Саида, я – соглашаюсь на ваши условия, – ненавижу их за это, за аварию, что кто-то из них двоих подстроил, но Антон лишь пешка, с самого начала понятно.

– Как только станешь частью нашей семьи, – ядовито и мерзко улыбается старший мужчина, – наши интересы с семейством Севиевых перестанут пересекаться, а до тех пор, пока все идет по плану, не беспокойся, слово свое я держу всегда.

Еще и подбородок гордо как задирает, словно оскорблен моими предположениями на его счет. Но меня это не обманывает. Так сильно сжимаю кулаки, что короткие ногти с силой впиваются в нежную кожу ладони, но боль отрезвляет меня. Держи себя в руках, Рита. Они не знают, что ты все знаешь. И насчет причины их нетерпения, и планов. Двадцать первого числа вступает в силу завещание деда. Благо, Виталий нашел поверенного, уполномоченного его огласить, так что он явится прямиком на свадьбу, которой не суждено сбыться.

– До скорого, – встает мужчина, утягивая меня за собой, – и без глупостей.

Предупреждает мужчин напротив, на что младший кидает в нашу сторону только ухмылку, а вот старший напряженно наблюдает за нами, в особенности за «родственником».

Дальше дни сливаются для меня в один сплошной нескончаемый день сурка. Больница-дом-больница. Саид не радует меня, не спешит приходить в себя, а вот Юлька держится бодрячком. В один из дней ее выписывают, а мне приходится держать лицо, чтобы не грузить ее своими проблемами.

– Все собрала? – стою у порога и стучу ногой по полу.

По взгляду подружки понимаю, что от нее не укрывается мое угнетенное состояние, но я силюсь улыбаться, хотя сама понимаю, насколько неправдоподобно это выглядит со стороны.

– Все, все, пошли уже, – тянется она за сумкой, как я ее перехватываю.

Ноша не тяжелая, но с ее травмой головы как бы она не навернулась нигде.

– Сама понесу, – кидаю ей предупреждающий взгляд, – не возражай, непонятно еще, что с твоей головой.

Минуем коридор, стараюсь не смотреть по сторонам, даже белые стены, казалось, давят здесь на меня. И когда мы, наконец, садимся в такси, выдыхаю облегченно.

– Может, у меня поживешь? – предлагаю Юле, – вдруг, что случится, в обморок упадешь или боли головные пойдут, врач предупреждал.

Честно говоря, мне самой одной оставаться в квартире некомфортно.

– Нет, дома и стены лечат, так что я к себе, – жаль, что отказывается, – да и мама грозилась завтра заскочить.

– Не сказала ей? – качаю головой.

– Сердце у нее слабое, – возражает она, – соврала, что на стажировку отправили по новой работе.

– Ой, Юлька, – говорю немного с укором, – ты ж врать совсем не умеешь, а если она подробности начнет выпытывать? Ты же безработная, что ответишь?

По дороге рассказываю ей все подробности ее жизни за последний год, что сама могу вспомнить. И про расставание с мужем, и про потерю работы. Заходим в ее подъезд, я заношу сумку и собираюсь домой.

– Так, я сейчас на работу, вечером заскочу, – не говорю ей, что и сама теперь безработная, – а ты отдыхай.

Знаю, что если все как на духу выложу, начнутся расспросы, предложение о помощи, а ей самой сейчас эта помощь не помешала бы. И когда оказываюсь дома, то первым делом ложусь. В последнее время очень быстро устаю. Достаю из сумки самый первый тест и любуюсь двумя полосками. Мое сокровище. Нет, наше с Саидом сокровище…

А вот к вечеру у меня начинает побаливать низ живота…

Глава 19

Саид

Сквозь вязкую темноту мне слышится голос. Родной, женский, умоляющий меня о чем-то и говорящий что-то очень важное для меня. Настолько важное, что я гребу руками, тянусь изо всех сил к свету. И в один момент выныриваю из океана пустоты.

– Ммм, – стону, пытаясь открыть глаза.

– Саид, – раздается знакомый голос откуда-то сбоку, затем кричит кому-то, – Врача сюда!

Мелко моргаю, пытаюсь пошевелить рукой и приподняться, но при каждом движении кружится голова. Мысли муторные, подернуты пеленой.

– Ну-ка, – открывает мне глаза незнакомец в белом халате, – реакция есть, это отлично. Вы помните, как Вас зовут?

Вроде бы ко мне обращается.

– Саид, – хриплю с надрывом.

Горло отвыкло издавать звуки, так что я сам морщусь, что за карканье раздается из моего рта. Поганое состояние.

– А этого мужчину знаете? – кивает на брата, сидящего на стуле.

– Да, – моргаю, – Шамиль, брат мой.

– Хорошо, – чему-то радуется врач, а меня снова утягивает в темноту.

Вот только теперь по-другому, я не чувствую, что тону, только будто плыву на поверхности, готовый в любой момент выйти из воды.