Право на Тенерифе

В это время на весенней улице, рядом со школой, столкнулись две подруги: Марина и Женя. Они смогли улыбнуться друг другу по-настоящему, а не так кисло, как в былые времена. Женя вела за руку двух сыновей, а старший шел немного впереди. Мальчики подросли, стали спокойнее, и Женя выглядела умиротворенной.

– Вы куда идете? – поинтересовалась Марина.

– Да мы к педиатру на прием, на три приема, если честно.

– Сегодня же суббота? Вы заболели?

– Да нет, здоровы, тьфу-тьфу. Наша педиатр сегодня дежурит, вот мы к ней и записались. Мы сдавали анализы для медкарт, осталось только ей отнести, чтобы она все завершила.

– Ясно, а для чего это? – Марина зевнула, ведь она, далекая от детских тем, совершенно не поняла значимости слов подруги.

– Медкарты нужны для оформления детей в садик, – пояснила ей Женя.

– В садик?! – переспросила Марина и поперхнулась, закашлялась. Но, прочистив горло, она довольно заулыбалась.

– Да, буду на работу выходить. А ты куда идешь?

– А у меня тут дела есть, – Марина с большим трудом удержалась от подробностей; она по-прежнему не готова была ни с кем делиться своим самым сокровенным.

На том и расстались: Женя с детьми пошла дальше вдоль школы, а Марина свернула, перешла дорогу и углубилась во дворы, направилась к старому муниципальному зданию. Сегодня там был короткий день, потому она пошла пораньше. Поздоровавшись с охранником, Марина прошла в кабинет, ставший ей почти родным за последние годы, хоть и сидели в нем самые равнодушные люди. В это утро на месте был всего один специалист: та самая «новенькая» девушка, теперь отработавшая больше года в опеке.

– Здравствуйте, здравствуйте, – вежливо встретила она Марину. – Надумали чего?

– Да, – с порога заявила Марина с некоторым торжеством, – дайте мне любого ребенка. Скиньте ссылки на тех, кого прямо завтра дадите. Я выберу из тех, кто есть.

– Но вы же понимаете, что это будут очень тяжелые дети, – торопливо заговорила специалист, – здоровых днем с огнем не сыщешь.

– Понимаю, – выпалила Марина, – все понимаю.

– Ну и зачем вам такая ноша? – специалист начала улыбаться, словно намекая на что-то.

«Как же быстро заматерела-то», – пронеслось в голове у Марины. Девушка, как всегда, намекала на взятку, но Марина ничего давать ей не собиралась, лишних денег у нее не было ни копейки, а если бы и были, потратила бы лучше на ребенка, чем на чиновников.

– Это уже мои проблемы, от вас жду только ссылки, в наставлениях не нуждаюсь, уже не девочка я, сама сообразить могу, что к чему.

– Это все прекрасно, – отвечала как ни в чем не бывало специалист, – но мы должны быть уверены, что вы справитесь со сложным ребенком. Просто так отдавать кому попало инвалидов мы тоже не можем.

– Слушайте, вы просто скиньте ссылки, я выберу ребенка, подам заявку. А дальше вы уж одобряйте или не одобряйте. Можно как-то пропустить фазу того, что вы меня отговариваете от усыновления?

– Вы прямо сразу усыновить хотите, не опеку? – поразилась девушка, ведь опека предполагала пособия от государства, а усыновление – нет.

– Да, – отрезала Марина, ничего не объясняя. Чутье подсказывало: чем меньше говоришь, тем меньше уловок останется у чиновницы, чтобы уводить беседу в никуда.

– Уж что-то чудно слышать такое. Любого ребенка, еще и усыновить сразу. Вы такая адекватная, что мне вас даже жалко, – пожала плечами, словно от бессилия, специалист, но базу анкет детей все-таки открыла.

И хотя шаг этот дался Марине с трудом и она не только радовалась предстоящим переменам, но и страшилась их, – она вышла из здания опеки окрыленной, а не подавленной, вопреки своим давешним опасениям. Словно тяжелый груз с души сошел, да мосты к беззаботной холостой жизни были сожжены. Менять что-то было поздно, стало быть, и думать и переживать тоже уже смысла не было. Она справится с любым ребенком теперь, просто потому что у нее не было другого выбора. И у нее был Виталий, который готов был поднять какого угодно ребенка с ней.

То ли пример Юли, которая смогла встать на ноги и лечить больную дочь, то ли Роман, навсегда разбивший ей сердце, но что-то заставило ее поверить в себя. Марина уже точно знала, что больше так не полюбит, как любила Романа, потому интерес к любовным приключениям пропал совсем. Настала пора начать жить, а не существовать в предвкушении начала «настоящей жизни», и делать то, о чем она всегда мечтала, но долго откладывала, – растить детей.