Право на Тенерифе

– Ну что, как наша девочка? Что с ней? – спросил он, быстро скидывая обувь и верхнюю одежду.

Юля в подробностях рассказала ему прямо в коридоре о разговоре с врачом. По щекам Антона потекли слезы. Он отвернулся, закрывая лицо руками. Таким она его никогда еще не видела. Значит, не все было потеряно в их отношениях. Они все еще были семьей, а Антон все еще любил их с дочерью, эгоистично, как умел, но все же любил. И такая любовь была ценной, потому что другой у нее в жизни не было и уже точно не будет. Юля попыталась обнять мужа, тогда он повернулся к ней и сам крепко сжал ее, не позволяя ей смотреть на свое мокрое лицо.

Прошла еще только неделя после встречи с подругами, а Алина уже вовсю действовала. В среду она решилась на разговор с Константином. Он пришел с работы вовремя, ведь у него в тот день не было «фитнеса». Как обычно, он быстро поужинал и стал заниматься с Марьяной, расспрашивал ее, как прошел день, что они делали в садике. Федя заперся в своей комнате и делал уроки или играл на планшете, никто за ним не следил.

Алина подсела близко к мужу и стала смотреть, как дочь играет с ним в магазин. Она стала помогать им, стала изображать второго покупателя. Марьяна, удивленная таким обильным вниманием мамы, просто расцвела, стала сама придумывать сюжеты, принесла пакеты с кухни для большей натуральности игры.

«Он должен видеть, что дети в вас души не чают», – пронеслись у Алины в голове слова консультанта. Константин, смеясь над словами дочери, стал смотреть жене в глаза: такого давно не было, чтобы они вместе над чем-то смеялись. В десять часов Алина заботливо уложила детей спать, прочитав сказки дочери и рассказ Феде.

Когда они остались наконец одни, Алина заговорила:

– Костя, ты помнишь, мы искали с тобой апартаменты на Тенерифе? Я нашла идеальный вариант как раз в том поселке, что мы хотели. И цена снижена. До этого полгода висела сто восемьдесят тысяч, а сейчас уже за сто тридцать продают.

– Сто тридцать! – воскликнул Константин невольно. Глаза его загорелись. Но он тут же осекся. – Но готовы ли мы к таким инвестициям?

– А почему нет? – пожала невинно плечами Алина. – Разве что-то изменилось? Тогда мы и за эту сумму готовы были купить. Ты лучше посмотри на фотографии квартиры и ее описание. Первая линия моря, новый дом, построен всего четыре года назад.

Она вручила Косте планшет, и он смотрел на профиль квартиры на сайте, как завороженный.

– Сможем приезжать туда с детьми на каникулы, на Новый год. Можем и сейчас поехать. Ты нас отвезешь, а мы пробудем там три месяца.

– Так долго? – поразился Константин. – На все лето, что ли?

– А почему бы и нет? Летом Феде не надо ходить в школу, уж лучше пусть дети дышат свежим воздухом и купаются, чем здесь заводскими отходами травятся. И потом, в любые каникулы можно туда рвануть – там всегда тепло, всегда можно купаться.

– Это верно, – задумчиво произнес Константин и немного лукаво на нее посмотрел. Она видела, как он мысленно уже выпроваживал их на все лето из дома. Ей хотелось вцепиться ему в горло за одни только эти его мысли и за этот противный лживый взгляд. За одну только мечту пожить со своей пассией в их квартире, в ее квартире. Но вместо этого она подошла к кухонной столешнице, налила себе немного воды и постаралась отстраниться. В животе журчало от волнения, ненависти и обиды за себя. Если из них двоих именно он не тупел и оставался умницей, работягой, постоянно учился, то почему она оказалась выше его нравственно? Почему он изменил ей, а не она ему?

– Квартира очень хорошая, – рассуждал Константин, – и по документам пишут, что все в порядке. Новая, ремонт отличный.

– А главное, какой комплекс! С площадкой, со взрослым и детским бассейном.

– Да, комплекс прекрасный. И расположение самое то, – согласился Константин.

– И агентство с безукоризненной репутацией, – вторила ему Алина.

– И нам не придется брать кредит, такая сумма у нас уже есть.

Алина знала, почему полгода назад Костя загорелся покупкой апартаментов, даже кредит собирался брать, а затем, спустя месяц, резко остыл. Все совпадало по срокам. Сможет ли она убедить его на этот раз?

– Главное, никому не говорить, – сказала она нарочито серьезно, – слишком большие деньги. Да и люди такие завистливые. Кому ни скажешь, все умрут от черной зависти, даже лучшие подруги и друзья, что уже говорить о других. Все вокруг такие бедные, вся страна в нищете, никто не простит нам роскоши. Невиданной и неслыханной. Никто.

Он должен был понять, что нельзя говорить той. Та будет в бешенстве. Та, Алина уже знала, жила в старой хрущевке с родителями и двумя собаками. Она подавится ядовитой слюной, когда Алина все провернет. «Тратьте как можно больше денег, особенно на совместное будущее, на детей, – вновь услышала она слова Дарьи. – Для любовницы это хуже, чем красная тряпка для быка. Узнав об этом, она не сможет не закатить скандал вашему мужу, и тогда он начнет понимать, за что его «любят».