Право на убийство

— Лучше в писатели, — улыбнулся Олег. — «Кирпич» вон четыре книженции уже накрапал. Кстати, из литературы известно — фактор внезапности играет решающую роль во всех войнах и конфликтах. Сталин в три раза по вооружению превосходил Гитлера, а где в первые дни войны очутился? Не хотел верить предостережениям, ну прямо, как ты!

— Я подумаю над этим, — пообещал Малыш, прощаясь.

— А чтобы ты не сомневался в нашей осведомленности — запомни: в самое ближайшее время твоего знакомого, а моего коллеги Кирпича уже не будет в живых!

Ну, дает, Олежка!

Заставил-таки трепетать самого Малышева!

…В отличие от других местных группировок, Кузнец и Кº совсем не лезли в коммерцию, поэтому на них никто в первое время не наезжал. А они копили силы, сколачивали небольшие, мобильные, до зубов вооруженные полувоенные образования, поголовно состоящие из отпетых беспредельщиков.

Основные бандитские группировки в городе к тому времени уже утратили вкус борьбы и преспокойно почивали на лаврах, не подозревая, что вскоре придется делиться завоеванными в тяжелых боях сферами своего влияния, уступая натиску нового ненасытно-прожорливого, свирепого и безжалостного бандитского сообщества.

Пока это поняли только подуставшие «тамбовцы». Самые слабые становятся первыми жертвами при любом переделе собственности, и Мисютин, капореджиме, «начальник контрразведки», обязан был знать это правило. Поэтому и принял решение ликвидировать одного из ближайших соратников Кузнеца, считавшегося разработчиком всех планов Кузнецовской банды.

Рядовых исполнителей акции неожиданно удалось поймать, но выдавать «заказчика» они не собирались, — хотя его имя постоянно витало в воздухе.

Мне об этом сообщил все тот же генерал Т.

Я бросил все силы и средства для того, чтобы убедить генерала оказать всевозможное воздействие на задержанных киллеров, с целью заставить их свидетельствовать против Барона. Парней стали прессовать по-серьезному, как умеют в наших застенках, если на то есть начальственное указание. Вскоре они выложили все, что знали и не знали.

Прокурор выписал ордер на арест Мисютина.

Тот все отрицал, но через три месяца суд все же состоялся, и по просьбе Ведомства судья Логвиненко впаял ему семь лет строго режима — несмотря на то, что горе-киллеры попытались изменить свои показания, утверждая, что оговорили Барона под пытками.

Мисютин, конечно, даже не подозревал, какие подводные течения бурлили вокруг его скромной персоны…

Коалиция состоялась. Я помог ему бежать, теперь он должен выполнить свои «союзнические обязательства». Остается только ждать, когда Мисютин что-то разузнает по интересующему меня делу и подаст сигнал о начале совместных боевых действий.

16

Этот парень ворвался в мою жизнь, как тайфун. Он все умел, все успевал, и все у него получалось на «отлично». Побелить кухню, переклеить обои в комнате — пожалуйста, отремонтировать машину — нет ничего проще, отбить кому-нибудь башку… Тьфу ты, эти слова из другой песни. Но все равно к Олегу Вихренко, а именно о нем я веду сейчас речь, они имеют самое непосредственное отношение.

Шел ноябрь месяц, а никаких выходов на банду Кузнеца мы по-прежнему не имели. Малышев не звонил и в Северной столице не появлялся. Длинными осенними вечерами мы просчитывали все возможные варианты проникновения в банду, и в конце концов Олег предложил идею, которую мы успешно претворили в жизнь в начале 1998 года. Я имею в виду побег Мисютина — одного из главных на сегодняшний день «оппонентов» Кузнеца.

Для осуществления этого грандиозного замысла требовалось упечь меня ненадолго в тюрьму, лучше всего по поводу какой-нибудь мелочной драки, и добиться, чтобы Барона перевели в мою камеру.

В принципе, осуществить вторую часть этой затеи, учитывая наши литературно-художественные связи среди высокопоставленных лиц, будет несложно. Но те же лица могли запросто разрушить его первую часть, слишком быстро вытащив меня из тюрьмы. Значит, обычный мордобой не пройдет… И Вихренко придумал трюк с пистолетом! Мол, хорошо бы иметь выход на «Белую стрелу», чтобы грохнуть кого-то из ближайших сподвижников Мисютина, пока он сидит в СИЗО. А затем сделать так, чтобы оружие фигурировало в драке с моим участием. Пригласим кого-нибудь из московских друзей Олега, всучим ему засветившийся пистолет, — я вырву его и оставлю свои пальчики. Чтобы избежать всяких непоняток, «засланный москвичок» сразу вернется в столицу. Милиция быстро определит, что из этого ствола совершено убийство, начнет раскручивать дело, — а я по своим, Вихренко же — по своим каналам к этому времени добьемся перевода Барона в мою камеру.