Право на вседозволенность

- Смешная ты, в самом деле! - умиляясь, всплеснул руками Карминский. - Как дитя, право слово! Неужели ты не знаешь, как добываются признания? И что с того, что они написаны ее рукой? Разве в полиции не лежит написанное твоей рукой признание, что какие-то подонки заманили вас с подругой в мой дом? Не ты ли написала, что только благодаря тому, что насильники перебили друг друга, ты осталась жива?

Девушке нечего было ему возразить. Совсем нечего.

- Я... - пробормотала она.

- Почему ты не проверила эту информацию лично, прежде чем подтвердить приговор, Юлиана? - осуждающе спросил он. - Почему не допросила ее лично? Ты бы с первого взгляда увидела, что она невинна, как утренняя роса! Я видел ее, и это было очевидно!

- Но почему тогда вы не освободили ее?

- Я предпочел, чтобы ты подарила ей жизнь! А ты пожадничала! Или просто поленилась.

Мир Юлианы стал стремительно тускнеть, теряя недавно обретенные краски. Неужели несчастная Клэр пала жертвой жестокой подтасовки? Какой кошмар! И еще хуже, что за ее осуждение отвечает именно она! Теперь ей придется жить еще и с этим грехом на совести!

Ее затопило острейшее чувство вины, но сквозь него, срывая голос, кричало желание оправдаться.

- Но как я могла допросить ее, если вы дали мне дела вечером и сказали, что я должна пересмотреть их к утру? - уступая ему, возмутилась Юлиана.

Карминский присел на край парты.

- Ты права, именно так я тебе и сказал, - болтая ногой, подтвердил он. - Ты должна была просмотреть их до следующего дня, а не принимать решение к этому сроку! Я же не говорил тебе, что дело не терпит отлагательства! И ты вполне могла перенести его на завтра, или даже на следующий вторник. Никто тебя в шею не гнал! Чтобы изучить все эти дела досконально, нужен не один месяц. А ты за четырнадцать часов управилась! За кого ты себя приняла, детка? За Немезиду с повязкой на глазах и с весами в руках? Вот и получай, что наспех навзвешивала! Как видишь, тебе некого винить в несчастьях этой женщины, кроме себя.

Эти ядовитые упреки превращались в кислоту, выжигавшую в душе герцогини самое главное правило - всегда перед принятием важного решения самой перепроверять всю информацию. Юлиана вскочила на ноги, готовая пешком бежать в суд, чтобы отозвать свой скоропалительный приговор.

- Надо срочно отозвать этот вердикт! Аннулировать его! - воскликнула она.

Карминский успокаивающим жестом указал ей на стул.

- Да сядь ты! Не кипятись, как чайник. Торопиться-то некуда! И незачем...

Девушка послушно села, ожидая его пояснений. Но ее учитель не торопился с ними, всячески испытывая ее терпение. Он достал из кармана конфетку и стал вертеть ее перед глазами, рассматривая фантик.

- Кисленькая, - сунув ее в рот, прищурился от удовольствия он. - Только никак не пойму: лимон или лайм? - Он протянул Юлиане обертку и попросил. - Посмотри что там написано, а то я без очков плохо вижу.

- Лайм! - бросив нетерпеливый взгляд на бумажку, почти выкрикнула она.

- Прелесть! - облизнул губы инкатор. - Надо завтра еще купить!

- Милорд, вы говорили о том, что спешить не нужно. Почему вы так сказали? - мучаясь от неизвестности, напомнила ему Делайн.

- Ах, ты все еще об этом? - как бы вспомнил он и снова стал рыться у себя в кармане. - Так и есть, нечего. Приговор был приведен в исполнение еще вчера.

Кровь отхлынула от лица Юлианы, а сердце словно придавил пресс.

- О боже! Только не это! - прошептала она.

По ее лицу сами собой заструились слезы. Жнец весело хмыкнул. Запустив руку во второй карман, он выудил оттуда еще конфету и протянул ей:

- Хочешь?

Она покачала головой.

- Нет...

- Ну и хорошо! Ненавижу делиться. Это я так, из вежливости предложил. Просто знал, что ты откажешься.

Положив очередную конфетку в рот, он причмокнул от удовольствия:

- Малиновая! - объявил он. - Прямо не знаю, какая из них вкуснее!

- Как можно наслаждаться конфетами, когда произошла такая трагедия? - заламывая руки, воскликнула Юлиана.

- Я-то тут при чем? - удивился Карминский. - Ты ей подписываешь приговор, а я из-за этого должен отказываться от конфет? Ну уж дудки!

Сердце Юлианы сжалось в маленький истерзанный комочек, совсем так же, как было в день смерти Виктории, и она разревелась.

- Да не плачь ты! - складывая из фантика самолетик, проговорил Жнец. - Ох уж эти девчонки! Ну хочешь, я отвезу тебя к казненной домой, и ты облегчишь душу, поговорив с ее детьми? Кстати, один из них с рождения инвалид. Забавно, правда? Приедем, и ты сможешь извиниться перед ее родней за свою ошибку. Нет, даже не за ошибку! Доверчивость! Уверен, им станет намного легче! - он запустил самолетик в воздух. Тот пролетел чуть более двух метров и бухнулся на пол. - Так, понятно... - разочарованно пробурчал он. - Авиация - не мой профиль. Перейду на кораблестроительство!

- Почему ее казнили так быстро? - всхлипнув, перебила его девушка. - Ведь обычно с момента вынесения приговора до казни проходят недели, а то и месяцы!

- Так ведь приговоры инкаторов не подлежат апелляции и подлежат немедленному исполнению, разве ты не знала, двоечница? - удивился он.