Право на защиту

— Бумажник-то на месте,— возразил Шишкин.— И деньги целы — триста десять рублей. Вряд ли их там было намного больше...

В нескольких метрах от оперов и от трупа стоял в новенькой форме работника прокуратуры следователь Мурыгин и весело болтал по мобильному. Весело и громко. Ничуть не смущаясь, что его могут услышать. Более того, не услышать его было трудно: голос у Мурыгина был очень напористый. Черты лица острые, как у лисы. Волосы вороные, а вот ресницы почему-то белесые, как у альбиноса, и длинные, будто у куклы Барби.

— А мы чё, мы потом на Большом тачку поймали — и в кабак на Марата,— жизнерадостно трещал Мурыгин.— Знаешь, с манекенами в витрине? «Настоящая стерва», что ли... Прикинь: Толик, пока ехали, совсем вырубился. Еле из тачки выволокли. Так вышибала нас пускать не хотел, прикинь! Так я ему ксиву прокурорскую в зеник вдвинул, так он так потух, так потух, смехопанорама прям!.. Обижаешь, Светуля, обижаешь! Напрасно обижаешь, скажу тебе. Какие бабы?! Стервы?.. Не было никаких стерв. Ты у меня одна такая!.. Да, а потом мы еще грамм по двести на рыло приняли, и по домам. Я не поздно вернулся-то — до мостов. А Толик до сих пор дрыхнет, прикинь... Нет, сейчас не могу, я на трупе. Да деда одного пристукнули. Так, ерунда. Дедок такой вяленый...

Опера переглянулись.

— Совсем без масла,— скривился Любимов.— Я бы, знаете... тут ведь все свои... как раз этого придурка — и в Лебяжью канавку. Вместо дедка... вяленого. Вот была бы смехопанорама.

— Отставить! — с видимым сожалением сказал Шишкин.— Нельзя в канавку. Всплывет. Такие не тонут... Зато весь «убойный» отдел посадят за убийство. Вот уж точно будет... Евгений Степанян.

— Петросян,— поправил Рогов.

— Один хрен — армяне!

Любимов махнул рукой и отошел в сторону. От греха подальше.

Среди прокурорских были нормальные трудяги, но и уроды попадались. И все больше и больше в последнее время. Хотя бы перед ними-то не выделывались!..

— Господин следователь, вы протокол осмотра собираетесь делать?..— громко спросил Стрельцов.— Или нам за вас отдуваться?..

Рогов сформулировал этот посыл энергичнее:

— Хватит болтать, ёшкин кот!..

— Все, Светуля, надо вкалывать,— сказал Мурыгин трубке.— Вкалывать, говорю! Работать надо, трудиться... Целую-целую. Пока-пока. Вечером увидимся...

Закончив разговор, Мурыгин сделал обиженное лицо. Дескать, позвонить не дадут. Что за дела...

— Куда вы спешите, мужики? Еще весь день впереди. Работа — не волк.

— Убийство раскрывать спешим,— сплюнул Вася.

— Так раскрывайте! — прокурорский следователь развел руками.— Я вам мешаю, что ли?.. Не мешаю.

— Видите ли, господин следователь... — с сарказмом начал Стрельцов.

— Александр Васильевич,— сухо представился Мурыгин.

— Господин Александр Васильевич... Вы же, согласно уголовно-процессуальному кодексу, на осмотре старшим являетесь!

— Я знаю,— подбоченился Мурыгин.

— Может, указания ценные будут? — Стрельцов явно издевался.

Шишкин, чтобы не нагнетать конфликт, спросил миролюбиво:

— Давно в прокуратуре?

— Три месяца,— Мурыгин выпятил грудь и стал похож на цаплю.— Ну и что?.. У меня университет за плечами.

И гордо повел этими самыми плечами. А говорил он с вызовом, свойственным неуверенным в себе людям.

В это время вернулся Любимов. Кивнув на Мурыгина, но не глядя на него, он сказал Любимову:

— Наверняка в адвокаты готовится!

— Думаешь? — переспросил Стрельцов.

— Дедукция подсказывает. Впрочем, сейчас и в прокуратуре нормально...

— А что плохого, если в адвокаты? — по-детски обиделся Мурыгин.

— Да нет, ничего,— отвернулся Любимов.— Наверное...

— Пойду за бланком схожу, а вы мне пока понятых найдите,— велел Мурыгин и начал подниматься к тропинке.

— А уж это вы, Александр Васильевич, сами! — жестко ответил Любимов.— У вас как-никак университет за плечами.

Он подождал, пока следователь скроется из виду, и добавил:

— Бланк у него в машине, это туда десять минут, обратно десять... А чего — время казенное. Служба идет. По дороге еще кому-нибудь позвонить можно. Пока мы тут пашем.

— Вот такие сейчас приходят... — резюмировал Шишкин.

— Индюки с дорогими мобильниками,— сплюнул Рогов.— Вы видали, какая «труба» у него? С видеокамерой!..

— С камерой не новость,— сказал Стрельцов.— Сейчас уже с телевизорами появились. Очень удобно: преследуешь преступника, а сам одним глазом футбол смотришь... И с подогревом, чтобы ухо не мерзло.

— Прокурор адвокату,— задумался Любимов над новым афоризмом,— друг, товарищ и брат!..

— Так, кончай базар! — скомандовал Шишкин.— Ты, Гриша, дуй в местный отдел, участковых на обход организуй и все грабежи за этот год пересмотри. Может, какие приметы есть. Жора и Вася, вы — в институт к потерпевшему. Больше пока некуда.

Федор Ильич, тесть Рогова, оказался первым клиентом, которого Виригин лично пригласил в адвокатскую контору. Что ж, по-человечески это было приятно — Ильич был мужиком немножко вздорным, но симпатичным.

С деловой, с коммерческой, то есть, точки зрения — начало, конечно, не Бог весть какое... Но с чего-то ведь надо начинать.