Я р ы к а л о в. Зашел вчера в магазин колбасы купить к ужину. У прилавка очередь, время после работы, а продавщица в сторонке с какой-то теткой треплется. Все мы стоим с чеками в руках и терпеливо ждем, будто так и полагается. Наконец я вежливо говорю: пора, мол, товарищ продавец, и нами заняться. Ноль внимания. Я опять намекаю. Тогда тетка, что с продавщицей трепалась, поворачивается ко мне и заявляет: «Постоишь, ноги не отвалятся. Ее муж бросил». Сообщает так, будто факт этот давал продавщице все основания в свою очередь бросить работу и трепаться. Объясните мне — почему? Почему к нам на новое, наисовременнейшее судно приходят наниматься на работу так, словно на прием в поликлинику? У одного, видишь ли, зубы болят, другой — боится спиться, у третьего, извините, душа раненая!
Х а р ы б и н. Открою секрет. Не утвердили Соклакова капитаном на «Невельском». Османов-то действительно уходит на пенсию. От обиды к вам Соклаков пришел.
Я р ы к а л о в. Эта обида дает ему право дурака валять? Будь моя воля, искусственно безработицу создал бы!
Х а р ы б и н. Только осторожней в выражениях.
Я р ы к а л о в. Именно безработицу! Чтобы такие, как Соклаков, или бичара этот, Горьков, посидели бы недельку-другую без хлеба и вина и поняли наконец, как следует относиться к работе!
Х а р ы б и н. Мы ничего не слышали, Олег Владимирович.
Я р ы к а л о в. И вы так думаете!
Т и м о н и н. Создать искусственную безработицу, как ты выразился, это значит нарушить главный принцип государства — право на труд.
Я р ы к а л о в. Слишком много прав — и никаких обязанностей!
Х а р ы б и н. Не обращайте внимания, Олег Владимирович! Ярыкалов так в сердцах говорит, накипело. А вообще он наш, хороший человек, патриот своего дела…
Т и м о н и н
Я р ы к а л о в. Задохнуться можно от всеобщего разгильдяйства! И никто ничего не делает!
Т и м о н и н. Не дай бог, чтобы тебе дали волю. Что же касается Соклакова, то он пойдет в рейс вторым штурманом. Это я тебе говорю!
Я р ы к а л о в. Ты на меня Полкана не спускай!..
Х а р ы б и н. Тише вы! Охолонитесь!..
О с м а н о в. Принимай гостей, Тимонин.
Вслед за Османовым в каюту входит У р в а н ц е в.
Х а р ы б и н. Приветствую, Иван Васильевич.
О с м а н о в. С инспекцией меня управление послало.
Я р ы к а л о в. И отлично! Я вынужден подать рапорт со своим «особым мнением»!
О с м а н о в
Х а р ы б и н. Извините, товарищи, забыл представить. Прошу любить и жаловать — помощник капитана по политической части Урванцев Иван Васильевич. А это наши крупные экспериментаторы эпохи научно-технической революции — капитан Тимонин и старпом Ярыкалов.
У р в а н ц е в. Рад познакомиться, товарищи.
Х а р ы б и н. Иван Васильевич бывший, теперь уже бывший, инструктор райкома партии. Сам выразил желание перейти к нам на флот.
У р в а н ц е в
О с м а н о в. Остыл, Ярыкалов? Теперь выкладывай, что у тебя накипело.
Не семафорь, Харыбин, вижу.
Я р ы к а л о в. Лучше я изложу все в рапорте на имя начальника управления.
О с м а н о в. А я зачем здесь? Говори. Заодно и помполита своего задействуете.
Х а р ы б и н. Иван Васильевич сразу попадет с бала на корабль.
Я р ы к а л о в. Слушаюсь. Я не согласен с капитаном Тимониным. То есть с его принципом подбора команды.
О с м а н о в. Видал-миндал? Он с капитаном не согласен! Нет, эти игры добром не кончатся. Есть отдел кадров, он и должен заниматься комплектованием экипажа.
Х а р ы б и н. Разрешите не согласиться, Егор Османович. Сейчас эпоха научно-технической революции. Везде экспериментируют, ищут новые формы, а мы чем хуже других? Наше управление должно идти в ногу со временем, мы не лысые. Хотя без отдела кадров им не обойтись…
О с м а н о в. Продолжайте.