Право налево

- Да. Я тогда чуть сознание от страха не потеряла. Да что там – чуть? Я его и потеряла, правда, на несколько секунд, очнувшись на руках мужа. Он смотрел так… жадно и виновато, - Светлана Ильинична сделала новый глоток. – Ох, а чай-то у нас совсем остыл!  Надо бы подогреть…

-  Если хотите, я схожу на кухню,  - предложила Елена. – Мне чаю достаточно, но для вас…

- Нет, мне тоже хватит, - остановила её хозяйка. – Немного осталось, доскажу уж «на сухую». В общем, Хамдан поставил меня перед фактом, что забирает сына. Дескать, мальчик должен знать свои корни, увидеть родную страну отца. И познакомиться с  дедом, пока тот ещё жив. На мои трепыхания сказал жёстко, мол, и так пошёлпротив всех правил,  у меня в поводу – позволил уехать, позволил самой дать сыну имя, и не трогал восемь лет. Но теперь  пришло время вернуть ребёнка в его род.  Он даст сыну самое лучшее образование, у Толи будут такие перспективы, каких ему никогда не видать, если он останется со мной.  И если я хочу сыну счастья, то должна отпустить. Взамен муж  выделит мне ежемесячное содержание и даст разрешение устраивать личную жизнь, то есть, найти мужчину. Правда, о  женитьбе речи не шло – просто встречи для здоровья, не больше. Хамдан поклялся  своей жизнью, что никому  не позволит навредить Толику, что тот вырастет сильным, здоровым, и не забудет про русскую мать. Как оказалось,его  первая жена уже два года как умерла, и мой муж привёл в дом третью супругу. Теперь моему сыну  ничего не угрожает: дети от первой и второй жены выше по статусу третьей супруги, она не может им  приказывать, тем более, как-то на них влиять. А еще старший сын Хамдана, который назвал меня шармутой, уже несколько лет как  женился,  растит двух дочерей и живёт отдельно. Я очень не хотела отпускать Толика, но ради его будущего…

Лена протянула руку и погладила женщину по руке.

- Спасибо, милая, - Светлана Ильинична накрыла её пальцы своей ладонью. – Три года  прошли мимо -  я не жила, а существовала. Официально  пришлось заявить – так велел Хамдан, это было необходимо, чтобы Толик смог получить гражданство Эмиратов, я не очень во всём этом разбираюсь – что мой мальчик похищен. Его искали, но, естественно, безуспешно.  Три года  ничего не знала о сыне, но открытый для меня счёт регулярно пополнялся, поэтому  меня поддерживала надежда, что с  моим мальчиком все в порядке.  Ждала, работала, верила... И ни копейки со счёта  не снимала - для меня эти деньги табу. Словно они - плата за сына, если бы я его просто продала. До сих пор лежат, пальцем к ним не прикоснусь, надо передать всё в какой-нибудь благотворительный фонд…

Женщина вздохнула и помолчала, глядя перед собой.

- Когда Толику исполнилось одиннадцать, он первый раз связался со мной по Скайпу. Я не могу передать, сколько у меня было  счастья! Тогда он уже жил в Великобритании, в хорошей школе. С того момента, как сын начал регулярно выходить со мной на связь, моя жизнь полностью наладилась. А когда Толик вырос, он при первой же возможности приехал в Россию, и я восстановила ему документы.

- У него два гражданства?

- Он сам тебе об этом расскажет, - улыбнулась хозяйка. – Так что,  история моего замужества не похожа на добрую сказку. Но у меня есть Толик, за это я  всегда буду благодарна его отцу. С другим мужчиной так и не сошлась: во-первых, по документам я до сих пор замужем. А., во-вторых,  на фоне  Хамдана все мужчины выглядели весьма бледно. Никто, кто мог бы сравниться с моим арабским  супругом. Не в смысле богатства равного, а по духу. На самом деле, он очень хороший человек, и сделал все, чтобы спасти меня и сына. Не его вина, что у них там такие порядки. Я и имя мальчику  дала – Анатолий – «восток», в память о том месте, где осталось моё сердце…

- У вас получился замечательный сын, - негромко ответила Лена. – Он лучший из всех мужчин, которых я встречала в жизни, не считая моего папы.

- Толик – моё счастье, моя гордость. Кстати, а не пора ли нам его будить, а то поедет голодный. Сходи, пожалуйста!

- Я? Но…

- Да, сходи и разбуди моего лежебоку, Леночка. А я пока тут  уберу и разогрею ужин.

- Может быть, лучше я уберу и разогрею? – неуверенно произнесла Елена. – А вы разбудите? Мне как-то неловко…

- Могу и я, но мне по лестнице подниматься не очень комфортно, стараюсь лишний раз этого не делать, - вздохнула хозяйка. -  Придётся идти мне, раз ты не можешь…

- Нет-нет, не надо, я сама! – ещё не хватало из-за собственных тараканов гонять немолодую женщину, которая приняла её, как родную!

Лена подорвалась и бросилась наверх. Вот и та самая дверь…

За то время, пока они ужинали, Анатолий перевернулся на спину, поднял ноги на кровать, плед сбился,   частично прикрывая только его бёдра.

Лена прошлась взглядом по спящему, сглотнула – чёрт, как неловко-то! Лежит тут перед ней, почти обнажённый, притягательно-красивый и трогательно-открытый, как все спящие люди… На щеках из-за горящего ночника лёгкая тень от ресниц –  спрашивается – зачем мужчине такие ресницы, а?

Тряхнув головой, чтобы прогнать недопустимые мысли, Лена кашлянула и позвала: