Право первой ночи

— Не явилось ли появление в вашем доме Алины Дмитриевны причиной того, что Анжела сбежала из дома?

— Явилось.

— И вы не приняли никаких мер?

— К чему?

— К тому, чтобы ее здесь не было?

— А разве это возможно? — Брови Натальи Родионовны взлетели вверх. — Сейчас всем командует мой муж. И у меня в доме нет никакой власти.

— Вы часто общались со своей сестрой?

— Нет. Не часто. Мы слишком разные.

— У вас были хорошие отношения?

— Какое это имеет значение? — И Наталья Родионовна устало прикрыла глаза.

— Для нас все имеет значение.

— Нет. Отношения были прохладными.

— Ваша племянница утверждает обратное. Она говорит, что вы всегда были дружны с ее матерью.

— Пусть говорит, что хочет.

Наталья Родионовна открыла глаза. Ее взгляд поразил Губарева. На него смотрела умудренная жизнью, умная, проницательная женщина. Которая все знает и понимает, но не в силах что-либо изменить. «Нелегко ей, — подумал Губарев, — смиряться с существующим положением вещей».

— Анжела говорила вам, что за ней следят? — задал вопрос Витька.

— Да. А откуда вы это знаете?

— Нам сказала Алина. А что конкретно говорила Анжела по этому поводу?

— Она спросила меня: устанавливала ли я за ней слежку. Я сказала: нет.

— Она поверила вам?

— Да. Но выглядела озадаченной. Правда, я приписала эту манию полнейшему расстройству нервной системы. Ей могло казаться что угодно. Анжела обладала вспыльчивым необузданным характером. Если она не получала желаемое, то выходила и? себя. А вообще вывести из себя ее мог любой пустяк. Она была склонна что-то придумывать, фантазировать.

Наталья Родионовна приложила ладонь к глазам.

— Боже мой! Анжела! Я до сих пор не могу в это поверить. Бедная моя девочка! — И ее губы задрожали. Но всего лишь на одно мгновение. Потому что в следующий момент она взяла себя в руки. — Извините.

— Ничего… Мы понимаем.

Губарев посмотрел на Витьку, Витька — на него. Майор слегка поджал губы, что на их условном и понятном только им двоим языке означало: «немного мы тут накопали». Витька едва уловимо повел плечами, что расшифровывалось, как «полностью с вами согласен».

— Вы хорошо знали круг ее знакомых? — решил продолжить беседу Губарев.

Наталья Родионовна отрицательно покачала головой.

— Нет. В последнее время я о ней почти ничего не знала, — тихо сказала она. — Ничего. Наверное, я была плохой матерью. У хороших матерей — послушные благополучные девочки… Если бы я лучше ее воспитывала, она была бы жива.

— Не казните себя, — сказал майор. — Этим уже никому не поможешь.

— Вы абсолютно правы, — сухо ответила Наталья Родионовна. — Но это чувство вины все равно останется со мной. До конца.

— И еще один вопрос. Он, конечно, неделикатный…

— Задавайте.

— Ваша болезнь…Что послужило ее причиной? Какой-то стресс? Шок?

По лицу Натальи Родионовны пробежала тень.

— Вы знаете, как бывает со здоровьем. Живешь нормально, а потом происходит срыв. Все накапливается постепенно. Я, конечно, переживала из-за Анжелы… Вот организм и отреагировал соответствующим образом.

Губарев встал. За ним поднялся Витька.

— Спасибо за беседу. Если у нас еще возникнут вопросы…

— Можете обратиться ко мне, — закончила за него Наталья Родионовна. — Всего хорошего.

— Да… Такой момент. Нам нужна фотография Анжелы.

— Обратитесь к Марине Семеновне. Она вам даст.

— До свидания, — почти одновременно ответили Витька с Губаревым.

Глава 9

Выйдя на улицу, Губарев огляделся по сторонам и крякнул:

— М-да!

— Вы о чем?

— Такое впечатление, что в липкой грязи вымазался. Ситуация сволочная. Как ни крути. С одной стороны — больная жена, с другой — молодая телка.

— Стандартная.

— Точно, Витька! Ситуация стандартная и банальная. Потому и сволочная.

— А манеры какие! — восхитился Витька. — Как царица разговаривает.

— Наталья Родионовна-то? Да, представляю, какой она была в молодости. Величавой и недоступной. — Губарев посмотрел на Витьку и не удержался, чтобы не пустить шпильку. — Как твоя София.

Витька мгновенно залился краской.

— Давайте без намеков. А то я могу и обидеться. Я же не лезу к вам в душу.

— Да я по-доброму. Ладно, оставим все личное… Резюмируем результаты наших бесед. Две недели назад Анжела приходила к матери просить денег. С ней она общалась редко. В основном посредством телефонных разговоров.

— Ас отцом?

Это мы выясним чуть позже. Пока связи с Викентьевым нет. Мобильник молчит. На работе Вячеслав Алексеевич отсутствует. Как только объявится, мы с ним свяжемся и попросим об аудиенции. А пака никаких данных на этот счет у нас нет. Мы узнали, — продолжал майор, — что Анжела была взбалмошной и капризной. Склонной к фантазиям. И еще. Ей казалось, что за ней следят. Конечно, у наркоманов — психика неустойчивая, глюки разные мерещатся. Но если представить, что это — не глюк, а правда. Тогда получается, что ее пасли. С какой целью? Убить? Или…

— Что «или»?

— Мы не можем не принимать во внимание, что Анжела была дочерью богатого бизнесмена. Около нее могли крутиться разные сомнительные личности, желающие решить с помощью Анжелы свои финансовые проблемы. Она могла кому-нибудь отказать в деньгах, и это стало причиной ее смерти.