Право по рождению

— Ты выглядишь совершенно несчастным, — сказала ему я.

Саймон Грин рассмеялся.

— Вечеринки на самом деле не моя вещь.

— И не моя тоже. Почему тебе не нравится?

Саймон Грин снял очки и протер их рукавом.

— Боюсь, у меня было очень одинокое детство. Никогда не привыкну находиться с людьми.

— У меня прошло по-другому. Все было переполнено. Синдром среднего ребенка, вроде бы так это называется.

Саймон Грин кивнул в угол комнаты.

— Это Юджи Оно?

— Да. — Мне не хочется говорить о нем.

— А это кто? — Он указал на Алисон Вилер, танцевавшую с девочкой из моего класса истории.

— Ах, это новая девушка моего бывшего парня. Мы друзья. Это все очень по-взрослому и цивилизованно.

— Она? — Тон Саймона Грин был полон скептицизма. — Мы говорим о рыжеволосой девушке с прической эльфа?

— Да, она. — Я помолчала. — Почему бы и нет?

— Просто не такая, какую я ожидал увидеть. — Я пыталась убедить его уточнить, но Саймон Грин не вдался в разъяснения.

Я продолжила свои обходы. Прежде чем я разузнала у Саймона, на часах наступило 11:20, и остались только Скарлет и Гейбл. Скарлет сказала мне идти домой, но я осталась. Я знала, что Гейбл не будет толком помогать.

— Это не было так ужасно, правда же? — спросила у меня Скарлет. — Ты не будешь ненавидеть меня всю ночь?

— Конечно нет, глупая уточка. — Я поцеловала Скарлет в щеку. — Никто никогда не был лучшей и верной подругой, чем ты.

— Как трогательно, — сказал Гейбл с сарказмом. — Теперь мы можем пойти домой?

Я спросила Скарлет, поедет ли она на автобусе со мной. Она сообщила мне, что планировала провести ночь с Гейблом.

— Скарлет! — Католическая девочка во мне была шокирована.

— Не, все нормально, — настаивала она. — Гейблу не нравится, что я разъезжаю по окраинам города ночью, и его родители не возражают, если я занимаю свободную комнату.

Поскольку было поздно — оставалось десять минут до комендантского часа — кузен Толстяк настоял на том, что он сопроводит меня в Верхний Ист-Сайд.

Мы ждали автобус, когда к остановке подъехала черная машина. Открылась дверь. На секунду я задумалась, не собираются ли меня расстрелять, не настало ли время моего конца. (Но мы находимся на семьдесят первой странице второго тома моей жизни, поэтому, конечно, это не могло быть концом.)

Толстяк полез в карман. На всякий случай он приготовился стрелять.

Из машины высунулся Юджи Оно.

— Тебя подвезти, Аня? — Я кивнула Толстяку, сообщая, что я в порядке, а потом села в машину.

Ночью я выпила несколько чашек кофе, чтобы пребывать в иллюзии личного участия в вечеринке. Как только я села, то ощутила эффект кофеина на своем теле. Мое сердце билось как колибри. Я покраснела, слишком смело, слишком резко. Это больше похоже на Скарлет, чем на меня.

— Я думала, ты рассердился на меня, — сказала ему я.

— Я, — произнес он, — возмущен. — Не могу сказать, серьезен ли он.

— Как мой брат?

— Очень хорошо, — обещал мне Юджи. — У меня есть подарок для тебя, но получишь его только после того, как расскажешь мне, почему пренебрегла Микки Баланчиным.

Папа раньше говорил, что люди, говорящие оправдания, терпят крах.

— Возвратиться из «Свободы» оказалось труднее, чем я думала раньше.

— Ты имела в виду поиск школы? — Юджи Оно поморщился. — Зачем тебе так необходим диплом об окончании средней школы?

— Ты бы предпочел, чтобы я была необразованной? Дурой?

— Я не это хочу сказать. Но вещи, которые необходимо выучить, в школе выучить нельзя.

— Каждый раз, когда я вижу тебя, ты читаешь мне лекции, — пожаловалась я.

— Потому что я рассчитываю на тебя, Аня. Я думаю, ты согласишься с тем, что я пошел на многое ради тебя.

— Конечно, Юджи.

— Ты моя инвестиция.

— Все же я не принадлежу тебе.

Автомобиль проезжал по юго-восточной части парка. Юджи опустил руку в карман. Он взял мою руку и раскрыл ее и вложил маленького деревянного льва на мою ладонь.

— Его сделал Лео? — спокойно спросила я.

— Да, он занялся вырезанием.

Я посмотрела на льва, мое миниатюрное чудо. Лео прикасался к этому. Лео был в безопасности. Я улыбнулась Юджи и попыталась не плакать.

— Он способен к этому.

Я обернулась, чтобы поблагодарить его. Я собиралась поцеловать его в щеку, но когда машина проехалась по выбоине, все закончилось тем, что я поцеловала его в губы. Это было не романтично ни в малейшей степени. Его зубы постучали возле моих.

— Мне жаль, — сказала я. — Я целилась в щёку. Выбоины, ты знаешь. Этот город!

Юджи покраснел.

— Я знаю, Аня. — Он обратил свои темные глаза на меня. — Ты никогда бы не попыталась поцеловать такого старого человека, как я, в губы.

— Юджи, ты не такой уж и старый, — возразила я.

— По сравнению с тобой. — Он отвернулся, чтобы посмотреть в окно. — Кроме того, я услышал, что ты тайно встречаешься со своим старым парнем. Сыном политика.

Я развернулась на сидении.

— Что? Это абсолютная ложь! Кто это сказал?

— Микки и София подтвердили.

— Они едва знают меня! Они должны держать свои рты на замке.

— Ты вернулась в свою старую школу, не так ли? — спросил меня Юджи.