Право по рождению

— Сколько тебе лет? — поинтересовался он. — Ты похожа на маленького ребенка.

Это из-за волос.

— Мне девятнадцать. — Я решила, что лучше мне будет не семнадцать, а восемнадцать звучит как-то неподходяще.

— Мы одного возраста, — сообщил мне Тео. — Мне будет двадцать в январе. Я в семье младший, поэтому так испорчен. Обстоятельства превратили меня в ласковую и глупую болонку.

— Кто здесь еще есть?

— Моя сестра Луна. Ей двадцать три и она очень любопытна. Например, мне ты можешь сказать: Ох, Тео, моя семья на самом деле не связана с шоколадом, — и я не давлю. Ваш бизнес это ваш бизнес. Но для неё тебе лучше иметь ответ получше, как ты поняла. А еще есть мой брат Костилио. Ему двадцать девять. Он находится дома на выходных, но обычно он учится на священника. Он очень серьезный, и тебе вообще не понравится.

Я рассмеялась.

— Мне нравятся серьезные люди.

— Нет, я шучу. Все влюбляются в Костилио. Он очень красивый и всеобщий любимец. Он не должен понравится тебе больше меня, ведь я-то не серьезен.

— Возможно, он понравится мне больше тебя, если не назовет меня уродливой в первую минуту нашего знакомства, — подколола его я.

— Я думал, мы все решили по этому поводу. Я объяснил! Я извинился!

— В каком это месте ты извинился?

— У себя в голове, си, си. Мой английский не настолько хорош. Lo siento!(Извини)

Его английский показался хорошим. Я решила тут же, что Тео привлекательный и ужасный, и что большая часть сказанного им не имела смысла. Тео повернул грузовик на другую дорогу, ведущую в горы, удаляясь от океана. Он продолжил:

— У меня есть еще одна сестра, Изабелль, она стала замужней дамой и живет в Мехико. А еще есть мама, прабабушка и бабушка. Мама ведет бизнес. Бабушки знают все секретные рецепты и занимаются готовкой. Они сочтут тебя слишком худой.

Я почувствовала грусть при упоминании о бабушке.

— У тебя две бабушки?

— Есть еще прабабушка. Ей девяносто пять лет и такая здоровая, насколько только может быть. Она родилась в 1980.

— Люди в твоей семье живут долго, — отметила я.

— Женщины — да. Они сильнее. Мужчины не так сильны. У нас слабые сердца. — На обочине старушка толкала тележку, заполненную желтыми фруктами, выглядевшие как переросшие яблоки. Тео остановил грузовик. — Прошу прощения, Аня. Ее дом недалеко, но ее беспокоит спина, когда идет дождь. Я вернусь не раньше, чем через 10 минут. Не веди дальше без меня. — Тео вышел из машины и подбежал к женщине. Она расцеловала его в обе щеки и он начал толкать тележку по дороге, а затем исчез в просвете леса.

Тео вернулся к грузовику с кусками фрукта в каждой руке.

— Тебе, — сказал он, положив больший кусок в мою руку. — Маракуйя. Плод страсти.

— Спасибо. — Ни разу не пробовала и даже не видела раньше.

Тео завел двигатель.

— А у тебя есть великая любовь, Аня Барнум?

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

— Великая любовь! Великая страсть!

— Ты имеешь в виду парня? — догадалась я.

— Си, парня, если ты одобряешь такое скучное слово. Есть кто-то, по кому ты будешь лить слезы, и кто будет лить слезы по тебе, пока ты не вернешься домой?

Я задумалась.

— Даже если у меня все безнадежно?

Он улыбнулся мне.

— Особенно, если все безнадежно. Женщина, которой я помогал, бабушка девушки, которую я люблю. К сожалению, девушка сказала мне, что никогда не полюбит меня. Тем не менее, я все еще помогаю ее бабушке. Можешь это объяснить?

Я не могла.

— Можешь ли ты себе представить такую девушку, которая была такой бессердечной, что не попала под чары такого очаровашки, как я?

Я над ним посмеялась.

— Уверена, за этим стоит какая-то история.

— Ах, да, очень трагичная. Почему всем всегда нравятся любовные истории? Что насчет историй без любви? Разве их не намного больше?

Из моего окна была видно большое строение из сложенного камня.

— Что это такое?

— Руины майя. Есть еще получше в Чьяпасе, на границе с Гватемалой. Мои предки Майя, знаешь ли.

— Теоброма? Тогда это имя Майя?

Тео рассмеялся надо мной.

— У вас есть чему поучиться, сеньорита Барнум.

Дорога была неровная, и я начала чувствовать, что еду в автотранспорте. Я положила свою голову на окно, закрыла глаза и вскоре заснула.

Я проснулась от звука блеющей козы, и Тео взял меня за руку.

— Давай. Мне нужно выйти и подтолкнуть грузовик. Я оставлю машину в покое, а ты попытаешься ею управлять. — Я выглянула в окно. Начинался дождь, а дождь разводит грязь на основной части дороги. — Ты знаешь как управлять машиной, правильно?

— Не совсем, — призналась я. Я была городской девушкой, раз уж на то пошло, хорошо разбиравшейся в расписании автобусов и обуви для ходьбы.

— Нет проблем. Просто попытайся остаться в центре дороги.

Тео подтолкнул машину, и я начала вести машину, сначала немного для первого раза, но после мне удалось им управлять. Минут через двадцать мы вернулись на дорогу. Это был мой первый урок в выращивании какао, я полагаю. Это заняло больше времени, чем вы думали раньше.

Когда мы продолжали движение в гору, становилось темнее и темнее, а лес становился плотнее. Я никогда в своей жизни не была в таком влажном и зеленом месте, и не могла не сказать об этом Тео.