Право последнего вздоха (СИ)

– А разве это не так? – Мне хотелось кричать от осознания, что мы добровольно возвращаемся обратно.

– Нет. Теперь все иначе. Больше мы не станем играть в их игры. Все козыри у нас на руках. Проникнем в город, разузнаем, что происходит, вывезем твою семью и уедем сами. Без лишних разговоров.

– А что насчет Виолетты?

– Ничего, – упрямо пожал он плечами. – Меня больше не волнует все эти бунты. Последний и так существенно нас потрепал. Что бы там не вытворял мой отец, мне плевать. Это его дело. Моей целью является твоя защита и больше ничего.

– Я бы хотела, чтобы все оказалось так просто. – Мой вздох заставил Энджа обернуться ко мне на секунду. – С твоих слов мы просто поехали развлечься на уикенд.

– Так оно и есть, – рассмеялся парень. – Пусть и слегка экстремально. Но бояться нечего. Все считают тебя мертвой, а меня помешавшимся от горя. Никто не ожидает, что мы можем им что-то противопоставить.

– Да, но ты не знаешь что у них за козыри. К тому же, никто из вампиров честно не играет. Может, все-таки позвоним Виолетте, она же все равно знает о нас.

– Никаких звонков. Никому. Все должно быть так, словно тебя и вовсе нет. Ни к чему рисковать.

– Даже маме? – искренне удивилась я. – Давай все обсудим…

– Никаких обсуждений, – резко отрезал Эдриан. – Вампиры сейчас словно рой диких пчел-убийц. Сунься и живым не уйдешь. Я один из них и прекрасно понимаю, что означает страх провала. Наша система пошатнулась, и они отчаянно пытаются удержаться на краю. Не стоит попадаться под горячую руку. Они контролируют все въезды в город, отслеживают все звонки, стражи наверняка стоят на каждом углу. И давай подумаем, какой дом вызывает у них особое подозрение? Твой. Так что пока никакой самодеятельности. Сначала нужно разобраться.

– В чем разобраться? – Мой голос сорвался практически до крика. Меня почему-то начала раздражать осторожность парня. Я возвращалась домой и единственным плюсом в этом была возможность обнять маму или хотя бы услышать ее голос. – Мой отец пропал, и никто не знает что с ним, жив ли он вообще. У меня осталась только мать.

– Я понимаю.

– Нет, не понимаешь. Твоя семья в полном порядке и готовится к уничтожению человечества. – Последняя фраза оказалось явно лишней. Я прикусила язык, но было слишком поздно. В салоне повисла гробовая тишина, словно даже двигатель стал работать тише, пораженный моей бестактностью. – Слушай, милый, прости. Я не хотела.

Эдриан промолчал, лишь резко выкрутив руль. Машина вильнула по дороге, съезжая на обочину и укрываясь в тени густых деревьев, поникшие ветки которых царапали ее крышу. Мотор заглох.
Я вжалась в сиденье, сцепив руки, лежащие на коленках в замок, и ожидала праведного гнева вампира. К тому же вполне заслуженного. Порой мне действительно не хватало хорошей порки.

– У меня есть только ты. – Это признание заставило меня похолодеть внутри. Казалось, температура в машине резко упала на несколько градусов. – Больше никого.

– Прости… – я положила руку на его колено и слегка сжала. Парень улыбнулся уголками губ и наклонился, положив голову на мое плечо.

– Я сам бываю резок и категоричен, но это не просто моя прихоть. Ты должна понять, – он говорил тихо, словно слова давались с большим трудом. – Я был на том пепелище, видел, что никто не смог бы уцелеть. Знал, что ты осталась там, погребенная под тоннами кирпича. А теперь представь, каково это возвращать в нашу с тобой комнату, в которой все напоминает о тебе, даже легкий едва уловимый цитрусовый запах твоего шампуня. Я был там один, перебирая твои вещи, без какой-либо надежды на то, что тебе удалось спасти. Сначала комната спасала. Я окружал себя твоей одеждой, закрывал глаза и представлял, что ты рядом. Но запах быстро исчезал, не спасали даже закрытые окна, и в какой-то момент мне пришлось признать, что ты умерла и больше никогда не войдешь в эту комнату. Не было ничего страшнее той минуты. Осознания, что я больше не услышу твой голос, не обниму тебя, не поцелую. Больше не будет ничего. Мир исчез, а я остался. Это словно находиться в вакууме – можно кричать, но звуков нет. Только бесконечные чувства, разрушающие изнутри.

– Прости.

– Ты говоришь это уже в третий раз, – болезненно усмехнулся Эдриан. – Не за что извиняться, я сам во многом виноват. Мне стоило во всем разобраться, прежде чем набрасываться на тебя и выгонять. Я говорю все это не к тому, чтобы заслужить сочувствие к бедному вампиру, потерявшему возлюбленную. Все, что угодно, лишь бы не пройти через этот ад вновь. Я готов на все, чтобы защитить тебя. Даже привязать к себе морским узлом или запереть в высокой башне. Этическая сторона и свобода воли волнуют меня меньше всего. Мир против нас, и мне серьезно на это плевать.