Право последней охоты

Не в силах больше сдерживаться, Орана резко развернулась и буквально выбежала из столовой.

Отбрасываемая ее кинжалом длинная черная тень медленно двигалась по карте вслед за восходящим солнцем, постепенно наползая на Кабаний Холм.

* * *

Сопровождавший Игана патрульный отдал честь и, развернув лошадь, скрылся в утреннем тумане. Зверолов тронул пятками бока Карлы, пустив ее вперед неспешным шагом. Деревья, выплывающие навстречу из белой дымки, расступились, и тропа вышла на лесную поляну. Еще через некоторое время впереди замаячило большое темное пятно, постепенно принимающее очертания дома. Поначалу он показался Игану огромным, но вскоре он сообразил, что это густой туман так играет с его зрением.

В действительности охотничий домик оказался приземистым строением с пристроенной сбоку конюшней и поленницей, заботливо уложенной рядом с крыльцом. Подъехав ближе, Иган обратил внимание, что дрова местами уже начали обрастать мхом, а войдя внутрь только убедился в правильности своей догадки. Домом не пользовались уже много лет.

Внутри царили пыль и запустение, затхлый, пропахший плесенью воздух лениво покачивал свисавшие с потолка лохмотья паутины. Все подоконники были усеяны дохлыми мухами. Остановившись посередине единственной комнаты, Иган окинул ее взглядом. Две большие, небрежно застеленные кровати, шкаф с выстроившимися на полках книгами, заваленный бумагами письменный стол и очаг, давно позабывший, что такое жар огня. На вешалке висела коричневая куртка и пустая перевязь, в углу сиротливо стояли чьи-то кожаные сапоги. Если бы не пыль и паутина, то вполне можно было подумать, что хозяин отошел лишь на минутку и скоро вернется.

На кухне наблюдалась примерно такая же картина, а вот на ведущей на чердак лестнице обнаружились относительно свежие следы. В покрывавшей перила пыли кто-то оставил темные полосы, когда хватался за них руками. Поначалу Иган несколько насторожился, но обнаруженный им на одной из ступенек комочек засохшей грязи с прилипшей пожухлой травой рассеял его опасения. Оставленным следам было около месяца. Примерно столько же, сколько он провел у Куратора в доме. Пока все сходилось.

Поднявшись по скрипучим ступеням, Иган откинул крышку ведущего на чердак люка. Цепочка четких следов вела к стоящему под скатом крыши старому, обитому железом сундуку. Воспользовавшись вторым ключом, что дала ему Орана, он открыл тяжелый висячий замок и поднял крышку.

Орана не обманула его. В сундуке действительно лежали вещи из похищенного у Игана рюкзака. На самом верху валялся контейнер, в котором хранилась чешуйка Эрамонта. Зверолов протянул руку и откинул его изрубленную и покореженную крышку, издавшую при этом тонкий жалобный скрип.

Контейнер был пуст.

Сидя на краешке кровати, Зверолов невидящим взглядом смотрел на лежавший на полу посреди комнаты мешок, в который он свалил содержимое сундука. Его угловатая груда напомнила ему, как в детстве он разбил вазу и, собрав ее осколки в узел, наспех сделанный из старой футболки, никак не мог решить, что делать дальше. То ли сразу выкинуть, то ли спрятать, и при удобном случае попытаться вазу склеить. С одной стороны, выкидывать было жалко, но, с другой, было очевидно, что, как ни старайся, восстановить ее в прежнем виде невозможно. И, точно так же, он сидел перед бесформенным узлом, топорщащимся острыми углами осколков, и не знал, что делать дальше.

Говорят, что у кошки девять жизней. А сколько жизней у него, у Игана? Сколько их он уже разбил? И сколько у него еще осталось в запасе?

Первую свою жизнь Иган потерял после встречи с Эрамонтом, лишившись почти всего, что имел. Семья, друзья, работа — от тех времен даже осколков-то не осталось, одни лишь воспоминания.

Вторую жизнь он посеял где-то на пыльном дворе таверны Боло. Странно, но вот о ней он как раз совсем не жалел.

Третью, только-только начинавшую налаживаться жизнь, он вдребезги разнес позавчера всего за одну ночь. Оставленные этим ударом трещины в его душе нестерпимо ныли, не давая толком заснуть вторые сутки подряд.

А теперь этот мешок. Не то издевка, не то индульгенция, предлагающая вернуться назад и попробовать еще раз. Попробовать склеить то, что было когда-то разбито. Вот только возвращаться в эту жизнь у Игана не было ни малейшего желания.

Кехшавад со своей командой, скорее всего, давно уже улетел восвояси, он не тот человек, что стал бы надеяться на чудо, тем более так долго. Ну и черт с ним! Будь проклят и он и Серго с их дурацкой затеей! С досады на самого себя Иган в сердцах плюнул на пол. Был бы умнее — отказался бы сразу! Прожил пятнадцать лет с этой пиявкой в душе, и ничего — замечательно прожил бы еще столько же! Чего ему недоставало? Худо-бедно, но у него было все, что он только мог пожелать, даже несмотря на условный срок. Дом, яхта, деньги, женщины… а что теперь? Ничего, абсолютно ничего, только перстень на пальце.