Право Рима. Константин

Клавдий Валерий уже неплохо знал императора. Константин не любил длинных прелюдий и требовал всегда говорить по существу, но в данной ситуации Клавдию было не совсем понятно, о чём конкретно спрашивал император. Поэтому он переспросил:

— Вы спрашиваете в отношении жалоб на Криспа?

— И Криспа тоже, почему сразу не переслали все жалобы на него?

— Но, он всё-таки ваш сын!

— Нет и не может быть в империи человека, которому позволяется безнаказанно нарушать законы!

— Всё началось очень быстро, я хотел разобраться насколько будут системными его действия, чтобы понять их причину, — ответил Клавдий глядя в глаза императору.

— Ну, что разобрался?

— Нет, тут практически каждый день всё меняется!

— Что именно?

— Это всё конечно слухи, но ведь слухи не рождаются без причины.

— О чём эти слухи?

— Что вы, подобно Диоклетиану, в день двадцатилетия своего восшествия на престол передадите всю власть Криспу!

— Полная чушь, я никогда о подобном даже не думал, не то, что бы кому-нибудь говорил!

— Но даже во дворце люди говорят и проводят параллели, — произнёс Клавдий.

— Какие ещё параллели? — слегка раздражённо спросил Константин.

— Почти десять лет назад Крисп стал цезарем, а сейчас…

— Он тоже так думает?

— Не знаю, Крисп молчит, видимо хочет разговаривать только с вами.

Константин встал из-за стола и, прохаживаясь по кабинету, о чём-то думал. Так продолжалось достаточно долго. Затем, остановился напротив Клавдия и, улыбнувшись, спросил:

— Ты поужинаешь со мной?

— Да, конечно, — оторопело ответил Клавдий.

— Отлично, тогда распорядись и предупреди всех, приём я продолжу после ужина!

Клавдий кивнул и отправился выполнять указания императора. Через полчаса слуги накрыли стол на двоих в кабинете Константина. За ужином он рассказывал своему квестору о Никейском соборе. Клавдий смотрел на императора и думал о нём.

Доверчивость Константина всегда граничит с наивностью, настолько он принимал на веру все, что ему говорили. Вероятно, его успех и авторитет во многом зиждились на его способности работать с самыми разными людьми и мириться с их особенностями. Говорят, что по характеру Константин, во многом напоминал своего отца, обладая достаточной терпимостью и умея найти общий язык с самыми разными людьми, тем не менее, он был способен на большую резкость, нежели Констанций. Так уж получается, что, чем больше человек склонен доверять другим, тем острее он переживает предательство. Кто даёт мало, тот и мало ожидает взамен, но тот, кто даёт больше, чем ждут от него, иногда требует взамен больше, чем ему готовы дать. Самое благоразумное — ничего не ожидать от другого, ни преданности, ни правды, ни благодарности, ни благотворительности, ведь все это, как и удача и счастье, приятные неожиданности, на которые мы никогда не должны рассчитывать. Ужин закончился. Клавдий улыбнулся и тихо сказал:

— Он ещё совсем мальчишка!

Константин внимательно посмотрел на Клавдия, затем улыбнувшись, произнёс:

— Хорошо Клавдий, зови его.

В общем, Константин хотел просто послушать мальчишеские оправдания своего сына, пожурить его по отечески и наставить на путь истинный, но всё пошло совсем по-другому. В кабинет вошёл серьёзный молодой мужчина и без всякого мальчишеского задора стал последовательно объяснять свои действия в полной уверенности в своей правоте. Константин внимательно смотрел на сына, слушая его объяснения. Перед ним сидел человек с уже сформировавшимся мировоззрением. Его речь была абсолютно логичной, и эта логика вытекала из его твёрдых внутренних убеждений. Тем временем Крисп закончил излагать свою точку зрения и теперь смотрел на отца.

— Значит, ты полагаешь, что количество чиновников должно определяться в соотношении один чиновник на тысячу жителей?

— Да, один гражданский чиновник на одну тысячу жителей этого вполне достаточно, военных мы в расчёт не берём, у них своя организация, — уверенно ответил Крисп.

— А где ты взял эту цифру?

— У Марка Флавия, на сто двадцать тысяч населения всего сто четыре чиновника! Это только те чиновники, которые получают денежное содержание от государства, остальные работают на общественных началах.

— Свевия совсем молодое государство, Крисп, и у него пока нет таких проблем, как у нас, — усмехнулся Константин.

— Думаю, что Марк Флавий взяв только самое лучшее у Римской империи, избежит этих проблем и в дальнейшем.

— Свевия стало государством, только потому что находится под защитой Рима! — воскликнул Константин.

— А может великому Риму стоит немного поучиться у Свевии, — улыбнулся Крисп.

— Да Свевия, размером всего лишь небольшую римскую провинцию! — негодовал Константин.

— Вся Римская империя состоит из провинций, — опять улыбнулся Крисп.

Константин воспринял эту улыбку сына почти, как издёвку, но быстро успокоившись, спросил: