Право Рима. Константин

Это было связано с фундаментальными изменениями, которые произошли во внутренней структуре центральной власти. Персидское правительство, конечный плод общественного развития в Азии, строилось по родовому принципу, а персидская монархия была, в сущности, племенной. Даже когда Александр пришёл к власти, он остался македонским царём, опиравшимся на македонские войска. Моё правительство должно стать политическим органом, которому не будет свойственна клановость. В его состав должны войти представители всех народов, вероятно, всех убеждений, имевшие различные мнения по различным вопросам, — но всех их должно объединять добровольное подчинение общему закону, римскому праву.

Ведь римляне считали себя членами одной и той же республики, к которой принадлежали и Камилл и Цинциннат, но которая при Октавиане Августе бросила границы города и превратилась в Закон, местом действия которого был весь мир. Они более не были аморфной массой, которой придавали форму границы сферы их обитания, они стали нравственно стойкими, а стержнем, дающим им возможность ходить прямо, как люди, был закон — римский закон, построенный на римской дисциплине и греческой проницательности и хитрости.

Константин улыбнулся этим своим мыслям, видимо Марк был прав, в конечном счёте, величие Рима было не в его легионах, а в том, что империя несла покорённым народам Римский мир, римское право, но так было до недавнего времени, теперь же Рим будет нести миру ещё и новую веру и это было его право, право великого Рима!

Константин продолжал вспоминать свой визит к Марку Флавию. Видимо заскучав от их бесконечных разговоров на государственные и общечеловеческие темы, в последний день визита Скора организовала для них охоту на диких кабанов. Ещё до восхода солнца они выехали из крепости. Мужчины вооружились копьями, Скора взяла только лук и стрелы. Ехать было недалеко. Остановившись в распадке между небольшими холмами, охотники стали ждать. Вдалеке послышался звук рога, это загонщики гнали стадо кабанов. Вскоре послышался треск сучьев и мимо них по первому снегу промчались кабаны. Стадо бежало очень быстро и мужчины на лошадях с копьями наперевес бросились догонять свою добычу. Каждый из них догнал своего кабана. Это были достаточно крупные двухлетки. Приторочив их к сёдлам они, весьма довольные собой, возвращались к месту начала охоты. Каково же было их удивление, когда они увидели Скору, сидевшую возле дерева, в ногах которой лежало два таких же кабана. Она убила их стрелами, попав одному в глаз, а другому в ухо. Тогда Марк произнёс следующее:

— Женщине природа дала сил гораздо меньше, чем мужчине, но зато она дала ей весьма изворотливый ум, поэтому порой женщина способна достигать тех же результатов с наименьшими затратами энергии.

— А ещё природа дала женщине огромное терпение, чтобы не обращать внимания на ваше ребячество. Вы, как дети с криками стали преследовать стадо и распугали его. Я пошла по следам, нашла это стадо, подкралась к нему и вот результат, — с улыбкой победительницы произнесла Скора.

Константин улыбнулся и уснул. На следующий день отряд Константина выступил в направлении Медиолана. Наслаждаясь величественным видом Альпийских гор, Константин продолжал вспоминать и размышлять. Ему почему-то вспомнился разговор с Марком Флавием, когда они прощались возле Мурсы. Тогда Марк ответил ему на вопрос, который он задавал ему ранее:

— Величие — это, когда человек, облачённый самой большой властью может подняться над самим собой, над своей душой, над своими слабостями, а они есть даже у великого человека, и над всеми своими былыми достижениями, ради некой ещё более благородной, высокой цели, которая, возможно видна только ему одному, поэтому он всегда должен быть морально готов к одиночеству, душевному одиночеству.

— Надеюсь, что меня сия чаша не коснётся, — усмехнулся тогда Константин.

— Сия чаша не коснётся меня, потому что я возвращаюсь, а ты двигаешься вперёд! — сказал Марк Флавий на прощание, пристально посмотрев ему в глаза.