Право Рима. Марк Флавий

Скора сразу отказалась выходить вместе со всеми, но отец уговорил её поприсутствовать. Дочь, ради отца всё это вытерпела, и сразу после окончания жестокой драки, даже не взглянув на победителя, покинула дом своего дяди. Отец остался, а Скора на лошади добралась до дома самостоятельно. Отец приехал поздно вечером, когда Скора уже была в постели. Она видела, что он был очень расстроен. Скора подошла к нему обняла:

— Прости меня тата, но мне было очень неприятно ощущать себя вещью.

— Наверно ты права, но это был последний шанс помириться с Дидилом.

— Но мне ведь никто из них не понравился.

— Я ни в чём тебя не виню дочка, чтобы быть счастливым в этой жизни, семью надо создавать по любви.

— Как у вас с мамой? — спросила Скора и чмокнула в щёку самого дорогого ей на этом свете человека.

— Да солнце моё, — улыбнулся ей посветлевшим лицом отец, — как у нас с мамой, ладно иди спать.

— Я люблю тебя, — она ещё раз чмокнула отца и пошла спать.

Скора оторвалась от своих грустных воспоминаний. Марк дремал рядом, она тихонько встала, и пошла во двор ощипывать, добытую ими тетёрку. Марку снился отец. Он говорил ему:

— Марк ты всегда должен помнить, что принадлежишь к древнему римскому роду Флавиев. Нашими прародителями были Ромул и Рем, которые были вскормлены молоком волчицы, поэтому римские воины самые смелые и сильные в мире.

— Я знаю об этом отец, — отвечал ему юный четырнадцатилетний Марк.

Отец, улыбаясь, потрепал его по щеке:

— Сын, скоро ты вырастешь и станешь римским легионером, и я хочу, чтобы ты всегда помнил, история Рима длится уже почти тысячу лет, и нет на свете государства сильнее нашего. Мы победили македонскую фалангу, победили и разрушили Карфаген, Рим выстрадал и завоевал своё право управлять этим миром, и всякого кто будет сопротивляться этому праву, мы будем жестоко карать. Отец опять потрепал его по щеке и исчез.

Марк проснулся и просто лежал с открытыми глазами «Значит я римлянин» — думал он, — «И, судя по рассказам Скоры, я враг для её народа», — но его память упрямо молчала. Марк встал, в доме никого не было, и он вышел во двор. Скора шла от родника к дому, держа в одной руке общипанную тетёрку. Марк решил пока не рассказывать о своём сне и, улыбаясь, пошёл ей навстречу. Она тоже улыбалась ему. Он обнял её, прижал к себе и щекой гладил её волосы. Скора прижалась к нему и, не поднимая занятых рук, положила ему на грудь свою голову. Марку не хотелось её отпускать:

— Я люблю тебя, — прошептал он ей на ушко, — очень люблю.

— И я тебя, — прошептала Скора, ей хотелось остаться в объятиях Марка навсегда.

Марк уже заметил, что всякий раз, когда их тела соприкасались, он получал от Скоры мощный прилив сил. Это могло означать только одно, эта женщина действительно любила его. Он нежно поцеловал её, и они зашли в дом.

Пока они вместе готовили ужин, Скора рассказывала Марку о богах, которым поклонялись её соплеменники. Главным у них был Святовит, он был богом неба и вселенной. Вторым по значению считался Перун, он покровительствовал воинам. Затем следовал Дажьбог, которому надо было поклоняться, чтобы всё было хорошо в жизни племени. Ещё был Семаргл, он отвечал за урожай. За плодородие среди людей отвечала богиня Макошь.

Внимательно выслушав свою возлюбленную, Марк спросил её о христианстве. Скора слышала об этой новой религии, но сути её не понимала. Так разговаривая, они вместе приготовили ужин и поужинали. После ужина они вышли во двор и, обнявшись, любовались ночным небом.

Марк неожиданно серьёзно спросил:

— Так что там со свадьбой и мужем?

— Почему ты спрашиваешь об этом, — задумчиво ответила Скора.

— Обычно все влюблённые думают об этом.

— Значит, ты тоже думаешь об этом?

— Конечно, иначе бы не спрашивал.

Скора немного помолчала, и с чёртиками в глазах ответила:

— По законам нашего племени, ты сможешь стать моим мужем только через два года.

— Почему, — спросил Марк, удивлённо посмотрев на неё.

— Ты мой пленник!

— И что это значит?

— Ты не из нашего племени, я выловила тебя в реке и взяла тебя в плен, — загадочно улыбаясь, отвечала Скора, — теперь ты два года будешь выполнять все мои желания.

— И чего желает моя госпожа? — улыбаясь, подыграл ей Марк.

— У твоей госпожи очень много желаний, но к выполнению одного из них ты можешь приступить немедленно!

— Я всё понял, — сказал Марк, подхватывая свою госпожу на руки.

Скора обняла Марка за шею, и он унёс её в дом.

Глава III

Константин проводил смотр одного из своих легионов, когда ему доложили о прибытии его матушки и жены с сыном. Константин сразу же направился в свою резиденцию. Подскакав к дворцу, он спешился и бегом поднялся по лестнице к матери, которая ждала его в небольшом садике:

— Здравствуй мама, — обратился он к женщине в чёрной траурной одежде.

— Здравствуй сынок, ты тоже в трауре, — провела она рукой по небритым щекам Константина и уткнулась в его грудь.

— Я любил отца, — ответил он, прижимая мать к себе.

— Я знаю, — всхлипнула она.

— Мама, отец перед смертью попросил у тебя прощения, он любил тебя.