Право Рима. Марк Флавий

С ней смилуюсь до утра,

Лучше нет моей голубы,

Звать её моя жена!

Марк улыбнулся и вспомнил Скору, что-то очень тёплое шевельнулось у него в груди. Он совершенно не думал о предстоящем сражении, потому что точно знал, что вернётся, обязательно вернётся, его очень сильно ждут, и так думал каждый свев.

Константин разбирал бумаги в своём дворце в Тревире. Он прибыл сюда неделю назад вместе с матерью и сыном Криспом, Фауста осталась в Аквинкуме. Продолжалось противостояние августов, одновременно правивших в Римской империи и не признающих друг друга. Его сыну Криспу, сыну одного из императоров, конечно, грозила опасность, поэтому теперь он всегда будет рядом с ним.

Разбирая бумаги, Константин размышлял о том, как изменилась римская армия со времён императора Трояна. Богатство Римской империи и появившаяся вследствие того роскошь и расточительство с течением времени подорвали могущество государства и стали оказывать вредное влияние и на войско. Патриотизм, чувство национального самосознания, отличавшие римлян от прочих народов, начали исчезать. Воинский долг, воодушевлявший всякого гражданина в то время, когда никто не мог получить какой-либо должности, не прослуживши предварительно известное время в рядах войска, стал понемногу угасать, особенно по мере того, как с расширением границ государства, Рим, находившийся в центре, всё более и более удалялся от сферы опасностей и тягот боевой жизни. Ведь со времён появления неприятельской армии Ганнибала у ворот Рима прошло уже более пятисот лет, и больше никогда враг не стоял у стен вечного города. Отвращение римлян к военной службе сделалось настолько сильным, что итальянские юноши, подлежащие зачислению в легионы, часто отрезали себе пальцы правой руки, чтобы не служить в армии.

Римская пехота, которая завоевала весь мир, была вытеснена конницей, но и всадники, одно из самых знатных сословий Рима были теперь не обязаны служить непосредственно в коннице. Военная служба из почётной сделалась средством наживы, поэтому римляне предпочитали быть поближе к судебной и финансовой службе. Некоторая часть из них продолжала служить в войсках, но только при штабах полководцев или командирами конных частей. В легионах у Константина не было пехоты, и не было знатных римлян. В его коннице служили только галлы, а командирами у них были офицеры выходцы из провинций, да и сам император родился и вырос далеко за пределами Рима. Тем не менее, это были самые боеспособные войска в империи, которые были ему преданы.

Размышления Константина прервал раб, который сообщил ему о прибытии матери и сына. Константин встал из-за стола и пошёл навстречу, открылась дверь, и в комнату вбежал маленький Крисп:

— Папа, папа, — крикнул и бросился к отцу.

— Здравствуй Крисп, — Константин подхватил сына на руки и поцеловал.

— Здравствуй сын, — поздоровалась мать с сыном.

— Здравствуй мама, как хорошо, что вы пришли, — улыбнулся император.

— Мы ждали, когда ты освободишься, а ты всё работаешь и работаешь, — улыбнулась в ответ Елена.

— Много работы мама, сама понимаешь время такое.

— Я всё понимаю.

— Папа, папа, смотри какой у меня меч, — похвастался Крисп.

— Ух ты, почти, как у меня, — улыбнулся Константин, — а кто тебе его подарил?

— Бабушка, — Крисп обнял своими ручонками крепкую шею отца и прижался к нему.

Константин прижал к себе сына и ходил с ним по комнате. Елена с улыбкой наблюдала за этой редкой отцовской нежностью.

— Фауста ещё не беременна, — спросила она через некоторое время.

— Сказала, что беременна, — ответил Константин, по-прежнему прижимая сына к себе.

— Что-то я не заметила?

— Не знаю, возможно у неё не получается.

— Может быть, она не способна?

— В любом случае мне этот брак пока нужен, — ответил Константин.

— Ты очень плохо обошёлся с Минервиной, — укоризненно произнесла мать.

— Мама, мы это уже с тобой обсуждали.

— Не нравится мне твоя новая жена, слишком высокомерная, — продолжала мать.

— Ты знаешь, мне тоже было очень нелегко расстаться с Минервиной, но я это сделал, поэтому мне сейчас почти всё равно кто моя жена, — задумчиво и угрюмо произнёс Константин.

— Какие новости из Рима? — спросила Елена, переводя тему разговора в более приятное для своего сына русло.

— В последнее время мама хороших вестей из Рима я не жду. На востоке Галерий и Максимин Даза продолжают третировать христиан, Максенций и Максимиан сидят в Риме.

— Ты молодец, что не стал ввязываться в эти события с Флавием Севером.

— Для меня важно, что мои провинции и легионы считают меня своим императором, но всё равно, наличие в Римской империи одновременно нескольких правителей, которые по существу не признают друг друга, для государства очень плохой факт.

— Сын мой, управлять такой огромной империей очень сложно, думаю именно поэтому Диоклетиан и создал тетрархию.

— Если бы Рим, римский Сенат не погряз в расточительстве, разврате и роскоши, а занимался бы государственным управлением, думаю, что тетрархия была бы не нужна, — Константин посмотрел на сына, — кажется, уснул, — очень тихо произнёс он.