Право сильнейшего: Дочь воина; Невеста воина

– Концы в воду по всем операциям. Уводи людей в хассарат Этра, немедленно.

– Мы не успеем собрать всех, – возразил мужик.

– Немедленно, – повторил Накар. – Дьяр МакВаррас – будущий глава клана, это я тебе говорю, так что прикинь возможности.

– Да, шеф, – отрапортовал тот, – сворачиваемся.

– Нижние уровни временно прикроем.

– Ясно.

Накар вернул сейр на место, подхватил ведро, и мы пошли дальше. Лично я решилась спросить, только когда пришли на кухню:

– Все так плохо?

– Относительно, – уклончиво ответил Накар.

Я забралась на стол, села, болтая ногами и глядя, как он начинает чистить рыбу в раковине. Потом не выдержала и попыталась извиниться:

– Накар, я не хотела.

– При чем здесь ты, – не оборачиваясь, произнес мужчина. – Дело в Штофе – не сунься мы к МакОратам, воины не сунулись бы в подземелья, потому как ранее они просто не интересовались нашими делами. Знали, несомненно, но не трогали.

– А почему ты так уверен, что знали? – Я даже ногами болтать перестала.

– Понимаешь. – Он обернулся, подмигнул и продолжил: – Тар-эны – это нечто среднее между сверхчеловеком и искусственным интеллектом. Они странные, Кир, и мы с ними не связываемся. Мы просто занимаем те ареалы обитания, которые им не интересны. Вот и все. А о том, что мы есть и что мы делаем, воины знают. На Иристане вообще практически невозможно что-то скрыть. И когда ты сунулась к МакОратам и помогла мне со Штофом, воины хассара мгновенно сообразили, где тебя искать. Но если бы ты не сунулась, последствия лично для меня были бы значительно печальнее, а так… Когда все утихомирится, мы вернемся к тому, с чего начали, а Иристан очень быстро окупает все потери.

– Ну-у, – протянула я, – не выкаблучивайся я с Дьяром… не затронь я его честь…

– Ты продукт нашей цивилизации, Кира. – Накар приподнял уже почищенную рыбу за жабры, придирчиво осмотрел результат своей работы и бросил тушку в соседнюю мойку. Затем занялся второй хвостатой. – И для тебя отношения между родственниками противоестественны, для меня тоже, так что осуждение – это последнее, чего ты можешь от меня ожидать.

Хотелось обнять его от благодарности. Благодарности за все: за то, что помогает, и за то, что понимает, и за Икасика моя огромная благодарность.

Тихий перезвон над нашими головами.

Накар прислушался и бросил мне через плечо:

– Топай в переговорную, мать звонит.

Я спрыгнула со стола, подбежала к нему, порывисто обняла со спины и сорвалась на бег.

Икас, решив, что это очередная игра, бросился за мной, радостно повизгивая и помахивая хвостом. Он меня обогнал три раза, потом попытался не пустить в дверь, довольный, что с ним играют. Обманный бросок – и я, освободив путь, вбежала и сразу ответила на вызов.

Экран развернулся, мигнул и отобразил мою любимую мамочку в черной летной форме, с черными волосами и уже без седины и на фоне кабины управления малого крейсера YS 200, а таковые корабли уже лет двести как никто не выпускал!

Мамуль засекла мой неприятно удивленный взгляд, оглянулась, рассмеялась и успокоила:

– Это корабль контрабандистов, не суди о нем по обертке.

– Да при чем тут обертка? – Я все еще осматривала кабину управления. – Ма-а-ам, у тебя система охлаждения накрывается. Вон тот сине-оранжевый датчик на панели 3889.

Мамуль оглянулась, принялась считать панели, пытаясь понять, о чем вообще речь. Вот она, разница в образовании – мама летчик, а я будущий капитан, и потому в отличие от мамы у меня более широкая специализация.

– Правее, еще правее, ниже, чуть левее, ага, он. Запусти систему очистки, не-а, ниже, ага, это, – руководила я мамиными поисками нужных датчиков. – На сорок процентов запускай, больше этот утиль не потянет. И вот, мам, вот чем ты думала, когда брала этот корабль, а? Ну, поменяли они двигатель и, возможно, систему обороны, и что? Остальное-то рухлядь!

Мама не спорила, потому как знала – конкретно в данной области я соображаю лучше, а родительский авторитет не та величина, что фигурировала в наших отношениях.

– Так? – внося данные, спросила мам.

– Ага, и заодно запусти систему диагностики неисправностей.

– Кирюсь, а она не запускается автоматически?

– На этих моделях – нет, крейсер YS 200 рассчитан на команду в двенадцать человек.

И мама заметалась по кабине управления, быстрая, стремительная, красивая. Я всегда мамочкой восхищалась, она для меня как эталон идеальной женщины была… если бы не любовь к папандру. А так, какое-то разочарование появилось в моем отношении к мамочке. И вроде люблю, а как-то… не ожидала я от нее такой глупости. А потом припомнились мне синие-синие глаза, революция моих гормонов… короче, все мы имеем право на свое маленькое сумасшествие, вот.

Мамуль, отбегавшись, снова села в кресло, выдохнула, лучезарно мне улыбнулась и, скрывая страх за улыбкой, спросила:

– Пантеренок, ты как?

Хороший вопрос, я даже задумалась, что на это ответить. Потом тоже решила спросить:

– А ты про что знаешь?

– Начинается! – правильно поняла мой вопрос мамуля.

С улыбкой смотрю на маму и понимаю, как сильно соскучилась.

– Ты где? – спрашиваю без лишних слов.