Право сильного

Грудь Вика пронзило жгучей болью, и он вскрикнул. Глаза его чуть ли не вылезли из орбит. Страх перед смертью будто раздвинул границы его сознания, и позволил освоить новые способы управления Меркурием. Калиостро снова резанул Меркурия лучом, но в этот раз луч отразился от включившегося защитного поля. Рука Меркурия трансформировалась в меч, и Меркурий стал рубить Калиостро. Сначала защитное поле сдерживало лезвие, но затем лезвие покрылось электрическими дугами, и Меркурий отсек Калиостро кусок плеча точным взмахом, пробив поле.

Калиостро трансформировал руку в молот, увернулся от атаки Меркурия, перехватил руку-меч, и сломал клинок несколькими жесткими ударами. Кусочки меча разлетелись в разные стороны, медленно вращаясь в невесомости, и уносясь в космическую пустоту. Вик неистово закричал от жуткой боли, возникшей в руке. Очередной приступ страха помог ему. Уцелевшая рука Меркурия трансформировалась в пушку, и Калиостро, опасаясь выстрела в упор, пнул Меркурия, увеличив между ними дистанцию.

Они выстрелили друг в друга одновременно. Лучи столкнулись, и из-за колоссальной концентрации энергии в одной точке вспыхнул взрыв, отбросивший противников. Эйден, понимая, что с легкостью победить уже не получится, задействовал больше энергетических резервов. Символы на теле Калиостро засияли ярче, и Калиостро преобразился, став намного грознее на вид.

— У меня нет времени с тобой возиться, выродок! — свирепо крикнул Эйден.

Эйден сцепил ладони, затем став медленно разводить их. Между ними расширялся мощный энергетический сгусток, неистово дергавшийся, и стремившийся в полет. Как только сгусток стал достаточно крупным, Эйден направил его на Вика, и выпустил. Сгусток молниеносно достиг цели, и Вика поглотило вспышкой взрыва колоссальных размеров.

Вику ослепило глаза. Он кричал, ощущая, как его кожа покрывалась волдырями от жара. По экрану расползлась сетка трещин, и кабину залило красным светом. Вик слышал вой сигнала тревоги. Система говорила что-то на непонятном языке, и ничего не удавалось разобрать.

Меркурий, лишенный нижней половины туловища, изуродованный взрывом, медленно дрейфовал, не подавая никаких признаков жизни.

Символы на нем потухли, глаза перестали светиться, и он не шевелился.

Вик увидел на экране изображение Меркурия, надпись на Нергонском, и стоящий в ее конце знак вопроса. Под надписью было два варианта ответа, и Вик инстинктивно понял, с какой стороны отказ, а с какой согласие.

Было больно. И морально, и физически.

Отступать уже было нельзя. Слишком много грехов было на душе Вика, ведь он с самого детства задался целью найти виновника своего горя, и уничтожить его не смотря ни на что. Путь к этой целью был устлан смертью и страданиями. Отказ от цели означал бы, что все эти злодеяния совершены зря, а время потрачено впустую.

Нужно довести дело до конца.

Вик с трудом оторвался от подлокотника, и потянулся к экрану, желая выбрать положительный вариант ответа.

Нажал на кнопку согласия. На экране появилась другая надпись с секундомером под ней.

Шла секунда за секундой.

10… 9… 8… 7… 6… 5… 4… 3… 2… 1… 0…

Вику на миг ослепило глаза, и как только он прозрел, увидел мир, состоящий из Божественных символов. Боль отступила, и душа наполнилась умиротворением, создающим чувство подлинного счастья. Меркурий ожил. Он стал притягивать к себе огромное количество энергии, черпая ее из пространства. Она покрывала тело Меркурия, становясь вторым слоем брони. Энергия устремилась к недостающим конечностям, и приняла их форму, исцелив полученные Меркурием увечья.

Раны на теле Вика затянулись.

— Как?! — с яростью крикнул Эйден. — Мразь! Я хотел поиграться с тобой, — третий глаз на лбу Эйдена расширился, разорвав кожу, и став круглым, — но теперь просто сотру тебя, шавка!

Эйден увидел символы, но с удивлением обнаружил, что Вик уже из них не состоял. Он был пустотой, всего лишь силуэтом, парящим на фоне бесчисленного числа символических комбинаций. Колени Эйдена дрогнули от испуга, и ему показалось, что он видел что-то неизведанное, божественное, непобедимое.

— Что?! — Эйден концентрировал на Вике все волевые усилия, но не мог ни изменить, ни стереть его. — Животное! Тварь!

Калиостро бросал в Меркурия мощные энергетические сгустки, но Меркурий выставил перед собой ладонь, и они остановились. Спустя долю секунды сгустки сжались, исчезнув, и тогда Калиостро рванул к Меркурию, собираясь разделаться с ним в рукопашную.

Почти достигнув цели, Калиостро замахнулся молотом, но Меркурий опередил его, толкнув противника в грудь. Толчок выглядел легким, но на самом деле сила его была столь сокрушительна, что броня Калиостро промялась, а его самого отбросило на несколько километров. Ребра Эйдена хрустнули, и он закричал от боли, изрыгая проклятия.

— Паскуда! Паскуда! Гнида! — кричал Эйден.