Право сильного

— Что я вам сделал?! Что я вам сделал?! Я просто еду на работу! Просто на работу! — покрытое кровью лицо краснело. Водитель испуганно кричал. — Что вам надо от меня?!

— Мразь! — крикнул мужик из группы, схватив водителя за шею увесистой ладонью. — А если бы там твоя жена была?! Твои дети?!

— Я никого не убил, никому ничего не сделал! Отвалите от меня! Я никому ничего плохого, — они вытянули его и бросили на асфальт, — ничего плохого не сделал! — закрылся, поджав под себя колени, и дрожа от ужаса. — Никому ничего не сделал!

Группа принялась избивать водителя. Пинать его, бить, он жалобно кричал, пытаясь позвать на помощь. По всему его телу возникали вспышки боли, ребра и кости ломались, сознание с каждым ударом покидало водителя. Даже когда он перестал сопротивляться, они не остановились.

— Убейте сукиного сына! — властно крикнула Элизабет, переняв настроение толпы, и видя в водителе безразличного к человеческим страданиям врага. Ее душой завладела злость. — Он поддерживает действия корпорации! Таким нет места на Ирдиане!

Мужик из группы вынул армейский нож из-за пояса, и принялся жестоко колоть водителя. Водитель извивался, стонал, прикрывался, но мужик, раз за разом, протыкал его во всех возможных местах. Из ран брызгала кровь, падавшая на асфальт, и водитель умирал от кровопотери. Никто не остановился, никто не помог водителю, потому что каждый в толпе считал, что его убили за правое дело.

— Смерть корпоративным ублюдкам! — уже с гневом крикнула Элизабет, подняв плакат над головой.

Остальные то же подняли плакаты, крикнув следом за ней:

— Смерть корпоративным ублюдкам! Смерть!

Элизабет ухмыльнулась. Голос толпы резонировал у нее в груди, превращаясь в самое настоящее восхищение собственной властью, распаляющее затаившуюся в душе ненависть. Элизабет понимала, что могла направить толпу куда угодно, и заставить ее сделать что угодно. В ее руках было могущество, способное влиять на события в общественном масштабе, что вскружило ей голову.

— Убивайте всех, кто связан с корпорацией! — кричала Элизабет. — Они убийцы! Это из-за них столько людей погибло на Хале! Нужно наказать корпорацию их же методом! Скажем «Нет!» власти корпоративных террористов! Скажем «Да!» власти народа!

Толпа издала одобрительный возглас. Элизабет испытала такое сильное чувство эйфории, что ей показалось, будто у нее возникло сексуальное возбуждение. Она — повелитель. Она — бог. Она решала, кому жить, а кому нет. Как такое могло не возбудить девушку, которая всю жизнь была вынуждена спать со своими начальниками, чтобы не потерять работу? Она ничего не умела, и теперь сформировавшийся в ходе жизни комплекс неполноценности вступил в симбиоз с навалившимся влиянием, произведя в психике Элизабет тотальные сдвиги. Она была полна жажды крови, и просто хотела человеческой смерти, желая отыграться на других за свои несчастья.

Водитель стал первой жертвой. Беспощадная толпа была готова разорвать любого человека, который хоть как-то из нее выбивался, и совершенно неважно, нанес ли он кому-то вред, или не нанес, хороший он, или плохой. Толпа проливает ради идеи моря крови, и чтобы стать ее целью, достаточно игнорировать ее или отвергать. Свобода мысли на самом деле иллюзия, и каждый подчинялся толпе, пусть и мнил себя уникальной личностью.

Ната и Эмми одевались, сидя в скомканной кровати.

— Мы обожаем обслуживать тебя, Горди, — ласково сказала Эмми. — Вызывай нас почаще. Ты самый страстный и приятный из наших клиентов.

— Ага, — безразлично ответил Гордон, натянув штаны и надев рубашку.

Внезапно на его церебралку поступил вызов Эйдена, и Гордон вздрогнул от неожиданности.

— Да, господин Эйден.

— Люди возмущаются, Гордон, — сказал Эйден, не здороваясь. — Срочно приезжай ко мне в офис. У Ратуши толпа, и тебе нужно ее успокоить.

— Подождите, — нахмурился Гордон, ошарашенный столь неожиданным распоряжением. — Вы что, хотите отправить меня в центр разъяренной толпы? Вы в своем уме?!

— Следи за словами, — угрожающе произнес Эйден.

Гордон виновато опустил глаза, почувствовав леденящий душу страх. Эйдена поблизости не было, но Гордон все равно чувствовал колоссальное психологическое давление с его стороны, почти потустороннее.

— Простите, господин, — попросил Гордон. — Я просто испугался.

— Я заплатил тебе сто миллионов кирлианов, Гордон, и плачу зарплату, причем немаленькую. Ты должен сдохнуть за «Эйден Компани», если того потребует ситуация. Если ты вдруг сомневаешься, то напомню, что семья Джейкоба сейчас кормит плотоядных рыб на Эредосе. Хочешь, чтобы твои любимые мамочка с папочкой отправились к ним?

— Нет, господин, — Гордон рефлекторно поклонился, пусть даже не видел перед собой Эйдена.

Эмми и Ната переглянулись.

— Чтобы в течение часа был в офисе.

— Да, господин, — послушно сказал Гордон, а затем, когда связь прервалась, крикнул на девушек: — Чего вылупились, сучки?! Пошли вон отсюда!