Право выжившего

Чуткий сон. Снова, как в Афганистане, Косарев готов был в секунду проснуться и вскочить на ноги. Он ворочался на кипе матрасов, настеленных на пол.

— Работенка, мужики.

Посреди ночи этими словами разбудил всех заместитель начальника ГУОШа по криминальной милиции — плотный, с пышными усами полковник МВД.

— Дудаева брать? — послышались сонные прибаутки.

— Басаев Кремль захватил?

— Нет, просто к Черномырдину в гости зашел, а все переполошились…

— Завод «Красный молот», — сказал полковник, — «нохчи» заняли.

— Рядом с комендатурой?

— Точно, — кивнул полковник.

— Обнаглели, сучьи дети, — покачал головой Косарев.

— По машинам, — приказал полковник. — На все про все десять минут…

С кряхтеньем ребята поднимались, натягивали кроссовки. Омоновскими, с высокой шнуровкой, ботинками — этим изобретением какого-то безымянного вредителя пользоваться перестали давным-давно. Собровцы (в отличие от солдат) по привычке бронежилеты не брали — снайперы лепят в голову или подмышку, а движения бронежилетсковывает, замедляет, в когда припрет — потерянных секунд может не хватить. Некоторые повязывали шеи и головы платками — не для пижонства, не для того, чтобы походить на пиратов. Пыль и жара, пот течет по лицу, въедается в глаза. Тут платок и помогает.

Ночная пора — время «нохчей». «Мирные жители» превращались в снайперов, гранатометчиков, доставали из тайников оружие и лупили кто по чему мог — по комендатурам, по расположениям воинских частей, по блокпостам. В основном били без всякого результата, но эффект достигался — они напоминали о своем присутствии, давили на психику солдат и жителей, как бы напоминали: «Мы не ушли. Мы всегда маячим за вашими спинами — черными, готовыми к смертельному броску тенями».

Заспанный, спокойный, индифферентно относящийся ко всему, пузатый общевойсковой полковник — комендант района — обвел равнодушным взором прибывших на трех БТРах бойцов МВД.

— Чего это вы? — осведомился он.

— Нам сообщили, что «нохчи» завод взяли, — сказал полковник МВД. — Ложная тревога?

— Почему ложная? — пожал плечами комендант. — Ну, взяли.

— Принимайте командование группой, — кивнул полковник. — Будем освобождать.

— Не-а, мы так не договаривались.

— То есть?

— Не буду. У нас с «чичами» договор о ненападении.

— Что ?! — не поверил своим ушам полковник.

— Мужики, у меня вокруг комендатуры шесть постов: четыре моих, и два — омоновских. Мои посты «чичи» не обстреливают. А у омоновцев договора нет — вот по ним и палят. Мне с ними ссориться не резон. Вам надо — вы и освобождайте завод.

— Та-ак, — протянул полковник МВД.

— Мне этот завод без надобности. Все равно там ни одного цеха целого не осталось. И солдат своих гробить мне без резона…

— Ах ты крыса, — Косарев двумя пальцами презрительно оттянул пуговицу на выглаженном не по местным условиям кителе коменданта. — Тебя первого в расход пускать надо.

— Что вы себе позволяете? — приосанился комендант, вспомнив неожиданно о своих погонах и должности.

— Я забираю ваших людей, — сказал полковник МВД.

— Нет, это не…

Косарев выразительно положил руку на рукоятку автомата и одарил коменданта таким взором, что у того вдруг нервно дернулась щека.

— Тебе, афганец, командовать, — сказал полковник МВД Косареву.

— Это можно, — кивнул тот.

Комендатура размещалась рядом с заводом, где сейчас хозяйничали чеченцы. Зачем им понадобился этот завод? Скорее всего все для того же — для бандитского понта. Мол, вот вам цена заявлений о контроле над городом. Трепите языком, а между тем пусть горят нефтехранилища, взрываются заводские корпуса, осыпаются расположения федералов стальным дождем.

Полковник, Косарев и капитан из комендатуры выбрались на крышу ближайшего здания и через прибор ночного видения рассматривали вражеский бастион.

— Сколько их там? — спросил Косарев.

— Не меньше полусотни, — ответил капитан. В приборе ночного видения мир выглядел ирреально загадочным, бледно-желто-зеленым.

— Вон они, — сказал Косарев. — У них точка на крыше цеха. Если ее снять, то мы их накроем.

— Как снять? — спросил полковник.

— Попытаюсь. Нужно просто забраться туда и разобраться с ними.

— Забраться, — хмыкнул полковник.

— Ничего, сделаем, — Косарев сжал пальцами рукоятку разведножа…

Все повторялось. Снова он карабкался наверх. Снова должен был накрыть огневую точку. Только маршрут был полегче. Да вместо штатного ПМа в кобуре был спецназовский Макаров для бесшумной стрельбы. И война шла на своей земле. В России.

«Нохчей» было трое, одетых в новенькие комбезы, с новейшими разгрузочными жилетами — снабжение, похоже, у бандитов было на уровне — то же самое, с одних заводов, что и для Российской армии, но гораздо более щедрое. Вели они себя беспечно. Двое дрыхли без задних ног, а третий, сидя на корточках, чуть слышно мычал какой-то восточный мотив и время от времени оглядывал окрестности в прибор ночного видения — точно такой же, в который недавно рассматривали и его самого.