Правоотношения и юридическая ответственность в сфере несостоятельности (банкротства)

§ 1. Займы, кредиты и денежные ссуды как экономико-правовые основы зарождения моделей несостоятельности должников

Процесс развития современных отношений в сфере финансов как комплексного экономико-правового явления неразрывно связан с моделью регулирования экономических отношений в условиях нарушения порядка исполнения должниками денежных обязательств перед его кредиторами[1].

В настоящее время экономические отношения имеют сложную структуру и представляют комплексный социально-экономический институт, определяющий динамику развития общества и систему императивных вменений должников для выполнения требований их кредиторов[2].

Следует учитывать, что современная финансово-экономическая система представляет собой фактор, влияющий как на развитие общества в целом, так и на условия существования всех его членов, а сам процесс развития любой хозяйственной (экономической) системы представляет собой довольно сложный и многоуровневый процесс, который совершается на основе аккумулирования исходных факторов деятельности, постановки проблемы, определения точек безубыточности хозяйственной деятельности, выявления системных сбоев в обязательственных отношениях. Следствием этого является процесс формирования, зарождения, развертывания и разрешения объективных противоречий между должниками и их неоплатными кредиторами[3]. Современная финансовоэкономическая деятельность невозможна без экономических конфликтов, постоянно возникающих между участниками обязательственных отношений. Существенное усложнение и увеличение интенсивности хозяйственной деятельности, влияние на неё системных ограничений, связанных, к примеру, с угрозами распространения COVD-19, делает проблему позитивного регулирования экономических конфликтов и противоречий все более актуальной и востребованной современным обществом.

При этом следует учитывать, что современный процесс формирования правового режима функционирования и регулирования экономических отношений через разрешение противоречий между должником, с одной стороны, и его кредиторами, с другой стороны, с целью позитивного разрешения конфликтов в обществе и защиты публичных отношений стал возможным после исторической замены доктринальных взглядов на механизм взыскания с должника просроченной денежной задолженности.

Для теоретического анализа правовой природы данных механизмов следует обратить внимание на ряд исторических аспектов изначального возникновения и развития отношений между должником и его кредиторами, а также вопросов их законодательного регулирования.

Так, изначально развитие института денежных ссуд пришлось на эпоху рабовладельческих обществ, предполагавших превращение человека в говорящую вещь (раба)[4]. При данных условиях ничего не могло казаться более естественным, чем непосредственное привлечение личности должника к ответственности перед кредитором[5].

Законы Хаммурапи, или Кодекс Хаммурапи (XVIII век до н. э., Вавилон) достаточно подробно регламентировали сферу заёмных отношений и, скорее всего, считались по тем временам достаточно мягкими по отношению к должникам[6]. Это проявлялось в том, что они пытались несколько смягчить закабаление свободных граждан, способных быть воинами или землевладельцами. В Законах Хаммурапи была зафиксирована уважительная причина для невозвращения долга, правда, только одна – военные действия. Кроме того, к основаниям для неуплаты долга и процентов относились также стихийные бедствия, уничтожавшие урожай, например, засуха или наводнение[7]. Корме того, в Законах Хаммурапи также устанавливались предельные процентные ставки, которые должен был уплатить заемщик за ссуду серебра или зерна, – 20 %. Однако, на практике данное положение зачастую нарушалось, и более общеупотребительной ставкой за ссуду зерна являлась треть. В частности, Законы Хаммурапи запрещали заимодателю без согласия хозяина и без решения суда присваивать имущество должника с целью возмещения ссуды. Однако предусматривалась отработка должником или членами его семьи денежного займа в хозяйстве ростовщика. При этом общая продолжительность работы заложника (лица, отрабатывающего долг) у кредитора ограничивалась тремя годами, по истечении указанного срока заложник считался отработавшим долг независимо от его размера. Определялось, что заложник не считался рабом, хотя обращение с ним могло быть достаточно жестким. При этом, если в результате истязаний заложник умирал, то кредитор отвечал за это жизнью своих домочадцев.