Православие и грядущие судьбы России

Вот тут-то и бывает опасность для юных молитвенников: никем не руководимые, не проверяющие своих внутренних переживаний так называемым «откровением помыслов» старцу, испытав первый вид теплоты телесной, простой, бывающей вследствие соединения ума с сердцем, теплоты естественной, они принимают ее за теплоту благодатную, а враг всевает в них мысль, что они уже удостоились Божией благодати, и подстрекает их всячески усиливать эту теплоту. Бывает, по свидетельству опытных в духовной жизни старцев, что враг незаметно подменивает эту, так сказать, безгрешную саму в себе теплоту, теплоту естественную, уже — прямо — грешную, похотную, что так часто наблюдается в хлыстовщине и лжемистических сектах искаженного монашества. Но если и не бывает такой подмены, то увлечение «духовным сластолюбием» ведет к прелести: человек начинает воображать, будто он уже угодил Богу, сподобился Его благодати, — в нем растет, совершенно для него незаметно, внутренний фарисей; он усиленно ищет мнимо-духовных наслаждений, а последствием всего бывает то, что сии наслаждения сменяются страшным духовным угнетением, невыносимою тоскою, унынием... Надо сказать еще, что в исканиях сладости прельщенный дает волю своему воображению: рисует себе отверстое небо, представляет образ Господа, сидящего на престоле, окруженного тьмами Ангелов и святых. Если наступает период уныния, то при таких мечтаниях ему чудится, что он уже осужден судом Божиим, недостоин и жизни на земле, что он должен себя «казнить»... И вот — почва для самоубийства уже готова! Враг перепутывает все его понятия, влечет, насилует душу несчастного отчаянием, которое представляется ему как бы исполнением суда Божия над ним. А благодать Божия удаляется от такого человека за его самомнение, за его вторжение в тот «чертог брачный», в который не входят не имущие одеяния брачного, то есть чистоты сердечной, по крайней мере очищения души от страстей, на нее особенно воюющих. Он сам не допускает к себе своею гордостию, грехом иудина самоосуждения или отчаяния, сей спасительной благодати. Если он падает в какой-либо грех, то не кается так, как каются смиренные грешники, а начинает окаевать себя, как мирской «честный» человек: «Да как это я мог позволить себе? как я смел это сделать?..» Как будто бы он в другое-то время и непричастен греху!

Таково бывает настроение прельщенного; такова опасность, которая ему постоянно угрожает, если он не смирится, не признает избранный им путь заблуждением.

Следует еще сказать, что в состоянии прелести враг обычно вторгается в область воображения и рисует человеку разные видения, кажущиеся ему реальными: врачи называют их галлюцинациями. И этого мало: чтобы глубже втянуть душу в прелесть и внушить человеку, будто он совсем уже стал святым, враг, Божиим попущением, делает его в своем роде прозорливцем: он видит на расстояниях, обличает пороки других, нечто как бы предсказывает, видит воочию бесов и якобы ангелов... И все это кончается сумасшествием и самоубийством!

Состояние прелести отпечатлевается на самой наружности прельщенного: глаза его горят каким-то неестественным блеском; когда он говорит о духовных предметах, то дышит, как страдающий одышкой, на лице — печать какого-то воодушевления...

Все эти признаки отмечены в отношении к несчастному студенту Сумарокову в статье о нем г. профессора А. А. Бронзова. Правда, г. профессор характеризует его как сумасшедшего; но ведь надо же сказать и причину сумасшествия, а эта причина, по нашему мнению, есть прелесть, в которую он впал вследствие отсутствия надлежащего духовного руководства в самовольно начатом им духовном делании. «У всех отцев, писавших руководства к духовной жизни, — говорит наш аскет — святитель Феофан, — первым пунктом в правилах для вступающего во внутреннюю жизнь ставится: иметь духовного отца-руководителя и его слушаться.» Вот что говорит св. Григорий Синаит: «Без учителя самому успеть в умном делании невозможно. Что делаешь сам по себе, а не по совету предуспевших, то рождает опасное самомнение. Если Сын Божий ничего не творил Сам о Себе, но как научил Его Отец, так творил, и Дух Святый не о Себе глаголал, то кто это такой между нами до толикой достиг высоты совершенства, что уже не требует никого иного, кто бы руководил его? Гордость это, а не добродетель! Такой уже в прелести состоит, то есть вступил на ложный путь уклонения к заблуждениям». А вот слова Каллиста Патриарха: «Прежде всего попекись найти себе наставника и учителя непрелестного и, нашедши его, вполне отдайся ему, как отцу родному сын отцелюбивый, ходя по повелениям его неуклонно и на него взирая, как на Самого Христа. Кто хочет жить самоугодно, без наставника, тот, по слову Лествичника, легко уклоняется в заблуждение и погибает, хотя бы он всю премудрость мира сего исчерпал. Без совета ходящие ходят будто в сонном мечтании; они много сеют, но пожинают очень мало и, вместо пшеницы, увы! собирают плевелы».