Православие и свобода

Он изгоняет бесов не иначе, как силою веельзевула, князя бесовского (Мф. 12, 24), − говорили о Нём фарисеи, когда Он исцелил слепого и немого бесноватого. Не Иисус ли это, сын Иосифов, Которого отца и Мать мы знаем? − роптали на Него Иудеи за то, что Он сказал: Я есмь хлеб, сшедший с небес (ср.: Ин. 6, 42, 41). И наконец, когда Он воскрес из мёртвых, первосвященники, собравшись со старейшинами и сделав совещание, довольно денег дали воинам и сказали: скажите, что ученики Его, придя ночью, украли Его, когда мы спали. Они, взяв деньги, поступили, как научены были; и пронеслось слово сие между Иудеями до сего дня (ср.: Мф. 28, 12–13, 15).

Теперь и сами христиане начинают проделывать с Господом нечто подобное, зачисляя Его то в коммунисты, то в либералы, то в диссиденты и правозащитники. Известно, что церковные обновленцы 20-х годов пытались представить большевизм как модификацию христианского учения. Их идеолог и лидер А. Введенский написал по этому поводу целую книгу «Церковь и революция». «Христос принёс на землю социальную правду, − проповедовал он. − Марксисты, коммунисты, советская власть работают для исполнения заветов Христа… Мир должен принять через авторитет Церкви правду коммунистической революции»[268].

А его сподвижник Красновский опубликовал труд, в котором доказывал, что социализм вышел исключительно из евангельского благовестия. Но и нынешние коммунисты не дремлют. В недавно вышедшей книге Геннадия Зюганова коммунистический лидер заявляет об «общих задачах и общих целях» своей богопротивной идеологии и Православия[269].

Меж тем не Христос, а именно разбойник Варавва и был бунтовщиком: Тогда был в узах некто, по имени Варавва, со своими сообщниками, которые во время мятежа сделали убийство (Мк. 15, 7). Он, кстати, как политическая фигура вполне подошёл бы и нынешним коммунистам, и либеральным диссидентам. Как утверждает в своей книге «Христос Спаситель и еврейская революция» митрополит Антоний (Храповицкий), «Варавва был не просто разбойник, а революционер, предводитель шайки, лицо, известное народу, бывшее виновником городского мятежа»[270]. Митрополит Антоний особо подчёркивает политический контекст иудейского государства той эпохи, когда весь народ был охвачен революционным брожением и, подготавливая восстание против римлян, искал себе политического вождя − «царя». Поначалу он и увидел во Христе вполне подходящую для этого Личность. Однако поняв, что вместо земного царства Он предлагает им Царство Небесное и вместо политического освобождения несёт им непонятную духовную свободу, иудеи предали его в руки римлян: первосвященники возбудили народ просить, чтобы отпустил им лучше Варавву (Мк. 15, 11).

Евангелие свидетельствует, что Христос никогда и не давал никакого повода приписывать Ему те социально-политические функции, которые в угоду своим интересам пытаются Ему навязать публицисты и идеологи самых разных толков. Он никогда не призывает «на борьбу», никого не поднимает «на протест». И даже когда Ирод казнил святого пророка Иоанна, этого из рождённых жёнами наибольшего (Мф. 11, 11), который приходился к тому же родственником Христу, Господь не созывает собраний и не устраивает манифестаций, как это приличествовало бы правозащитнику и диссиденту, − Он удаляется оттуда на лодке в пустынное место один (Мф. 14, 13). То же Он советует сделать и ученикам Своим: пойдите вы одни в пустынное место (Мк. 6, 31). И даже когда народ, узнав, пошёл за Ним; Он, приняв их, беседовал с ними о Царствии Божием и требовавших исцеления исцелял (ср.: Лк. 9, 11). Таким образом, ответом на смерть Иоанна Крестителя становится Христова проповедь Царства не от мира сего и чудесные исцеления. От дней же Иоанна Крестителя доныне Царство Небесное силою берётся, и употребляющие усилие восхищают его, ибо все пророки и закон прорекли до Иоанна (Мф. 11, 12–13), − говорит Господь, уводя Своих последователей из мира земных страстей.