Православие и свобода

Однако Новый Завет не даёт для этого никаких оснований. Напротив, Евангелие свидетельствует, что сам римский прокуратор не находит в Христе никакой вины (Ин. 18, 38), то есть вины политической. Пилат понимает, что иудеи предали Его из зависти (Мф. 27, 18). Разве я иудей? − вопрошает Пилат Христа. − Твой народ и первосвященники предали Тебя мне; что Ты сделал? (Ин. 18, 35).

«Не того боялся Синедрион, вынося смертный приговор Спасителю, что римляне сочтут христиан за революционеров, а обратного: боялся, что под влиянием Спасителя народ совершенно охладеет к поддерживаемому Синедрионом революционному направлению, перестанет даже вести оппозицию римским захватам…»[263].

Когда же Господь торжественно входил в Иерусалим, фарисеи говорили между собою: видите ли, что не успеваете ничего? весь мир идёт за Ним (Ин. 12, 19). Митрополит Антоний (Храповицкий) полагает, что они не успевали «остановить чествование грядущего Господа»[264] и подготовить народное восстание против римлян, ибо вход Господень во Иерусалим, хотя при этом и весь город пришёл в движение (Мф. 21, 10), не вызвал никакого беспокойства у римлян, да и «по существу был совершенно антиреволюционным, мирным, как олицетворение чисто духовной власти, чуждой… насилия и оружия»[265].

Новозаветное Благовестие свидетельствует, что Христос с Его Царством не от мира сего ни в коем случае не был и не мог быть революционером[266]. Напротив, если уж так необходимо говорить о Нём в терминах современного мира, можно утверждать, что Он ведёт себя как традиционалист.

Евангельское Откровение не только выстраивается сообразно ветхозаветным пророчествам, призывая их в свидетельство, но и раскрывает их прообразовательный смысл.

Христос в самые ответственные или искусительные моменты Своей проповеди ссылается − порой неоднократно − на Второзаконие, Исход, Левит, Псалтирь, Книгу пророка Исаии, Книгу пророка Даниила, Книгу пророка Захарии, Книгу пророка Малахии, приводит примеры из жизни царя Давида, пророка Ионы, поминает премудрость царя Соломона. Невозможно исключить Христа из контекста ветхозаветной реальности, не совершив при этом насилия над евангельским Откровением.

Сам же Христос утверждает, что пришёл не нарушить закон, но исполнить (Мф. 5, 17), заверяет, что ныне исполнилось писание сие (Лк. 4, 21), то есть пророчество Исаии о Мессии, Сам же подтверждает Свои учительные слова авторитетом Ветхого Завета: в этом закон и пророки (Мф. 7, 12), и Сам же отвергает искушения сатаны, ссылаясь на Второзаконие. Знаменательно, что сатана, в силу логики пришествия Христова, предречённого пророками, соблазняет Господа именно словами ветхозаветного пророчества − Псалтири.

Кроме того, Господь утверждает, что и на Голгофу Сын Человеческий идёт, как писано о Нём (Мк. 14, 21), ибо предадут Его язычникам и поругаются над Ним, и оскорбят Его, и оплюют Его, и будут бить, и убьют Его: и в третий день воскреснет (Лк. 18, 32–33)

И наконец, когда Его берут под стражу в Гефсиманском саду и Пётр отсекает ухо рабу первосвященника, Господь говорит ему: или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов? И тут Он приводит существенный довод против этой возможности: как же сбудутся Писания, что так должно быть? (Мф. 26, 53–54).