Православная Церковь и экуменизм

Царь-антихрист знаменует начало XIX века; папа-антихрист – середину XIX века; европейская философия – антихрист (из сумасшедшего дома) – конец XIX века; Бонапарт, Пий, Ницше – три роковых имени трех самых тяжелых больных, больных врожденной болезнью.

Победители ли они XIX века? Нет, они самые опасные носители болезни, унаследованной от XVIII века. Цезарь, понтифик и философ… и не в языческом Древнем Риме, а посреди крещеной Европы! Они не победители, а самые что ни на есть побежденные. Когда Бонапарт насмеялся над святынями в Кремле, когда Пий провозгласил себя непогрешимым, когда Ницше объявил о своем служении антихристу, тогда солнце померкло на небе, и будь оно не одно, а тысяча солнц, то и тогда бы померкли они от печали и страха, ибо такого дива еще мир не видал: атеист-царь, атеист-понтифик и атеист-философ. Во времена Нерона хотя бы один из трех, а именно философ, не был атеистом. XVIII век – это век Пилата, ибо осудил Христа на смерть; XIX век – век Каиафы, ибо вновь распял Христа; XX век – это век синедриона, составленного из крещеных и некрещеных иуд, который провозгласил, что Христос навеки умер и не воскресал. Почему вы, братья, тогда удивляетесь, что наступили небывалые бедствия для Европы – вплоть до мятежей, войн и революций?

Кто тогда победитель, если не цезарь, не понтифик и не философ, отвернувшейся от Христа Европы? Победитель – это русский мужик и сербский крестьянин, по слову Христову: кто из вас меньше всех, тот будет велик (Лк. 9, 48). Кто был самым незнатным и меньшим в XIX веке, в веке великого Бонапарта, «непогрешимого» Пия и неприступного Ницше, если не русский мужик – паломник по святым местам и сербский крестьянин – борец против полумесяца и освободитель Балкан? Диавольское поле битвы, диавольское священство, диавольская мудрость – вот поприще для императора, папы и философа XIX века. Сербский крестьянин был полной противоположностью всему этому. Первое: его князья мужественно боролись за свободу родины и чистоту Православия; второе: его священство претерпело мучения за Христа; и третье: его философией была рыбарская апостольская мудрость. И к нему относятся молитвенные слова Господа и Спаса нашего Иисуса Христа: славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам (Мф. 11, 25). Что открыл Бог младенцам? Мужескую храбрость, небесную святость и Божественную мудрость – открыл им все то, что противоположно западному цезарю, папе и философу, как противоположны день и ночь. Если бы Европа осталась христианской, то хвалилась бы Христом, а не культурой. И великие народы Азии и Африки, хотя и некрещеные, но духовно настроенные, это понимали и ценили, ибо каждый из этих народов хвалится своей верой, своими божествами, своими религиозными книгами – Кораном, Ведами и другими. Не хвалятся они лишь делами рук своих, своей культурой, но тем хвалятся, что считают высшим себя, действительно наивысшим в мире. Только европейские народы не хвалятся ни Христом, ни Его Евангелием, но своими смертоносными машинами и дешевыми фабриками, и последствия такого самохвальства таковы, что все нехристианские народы возненавидели Христа и христианство. Возненавидев малое, они возненавидели и самое большое: возненавидев плоды Европы, возненавидели и европейского Бога. Но Европу и это не волнует, ибо она прежде всех возненавидела и отвергла своего Бога. К такому незавидному положению привело европейское человечество его ошибочное развитие под влиянием лжецеркви за последние 900 лет, и повинны в этом не европейские народы, а их духовные пастыри.

Было бы счастьем, если бы Европа хвалилась христианством как самым драгоценным наследием и достоянием. Этому следовало быть, и так было в первые века после пришествия Христа, когда Европа была тезоименита христианству и была с ним одним существом. Прославление Христа и Его проповедь всем народам – вот, в чем заключалась миссия Европейского континента, возложенная на него Богом. Вне христианства Европе нечем похвалиться, ибо без Христа она нищий иждивенец и самый бессовестный грабитель этого мира.

Европейская школа отделена от Е|,еркви, отвергла веру в Бога и превратилась в отравительницу, несущую смерть европейскому человечеству. Никогда в языческих культурах наука не отделялась от веры, даже если и вера была ошибочна и глупа. Это случилось только в Европе, хотя она имела и самую совершенную веру. Но из-за столкновения с церковными старейшинами Европа раздраженно отвергла самую совершенную веру, а самую несовершенную науку удержала; отвергла Божие знание, а ухватилась за человеческое незнание, являя этим свое помрачение и безумие.