Православная церковь — враг просвещения

Послушать толки городские Покойник был шпион, чиновник, генерал. На службе и теперь (не помню как) он мало потерял. По старшинству произведён в святые, Хотя немножко провонял³¹.

Упоминавшийся выше A. H. Львов в своём дневнике писал о «бодающихся» в синоде митрополитах, архиерейском невежестве, карьеризме, угодничестве, пресмыкательстве перед обер-прокурором синода. «Эти живые мумии, — писал он, — консервированные трупы, воображающие, что они могут и должны задержать всякую жизнь, всякое новое движение, начинание»³². Эти «живые мумии», однако, активно выступали против просвещения, проводили воинствующую церковную политику, возглавляли и направляли реакционные силы, поднявшиеся для борьбы с просвещением народа, с революционным движением.

Харьковский архиерей Амвросий считал, что наука является причиной распространившегося безверия среди народа. Амвросий грозил сторонникам науки «несчастиями и болезнями», говорил, что материалистическая наука развращает людей, и призывал к активной борьбе с «опаснейшими врагами церкви», как он называл русскую интеллигенцию³³. Епископ Харьковский и Сумский Иннокентий в 1901 г. выступил в церкви Харьковского университета с проповедью против науки. Он говорил о непримиримости и даже враждебности между верой и знанием, особенно в вопросах происхождения мира, человека. «На костях заброшенных течений 60-х гг., — проповедовал Иннокентий, — вырос практический материализм, духовное обнищание». Иннокентий призывал вернуться к вере, отказаться от научного мировоззрения³⁴. Нападал на науку и московский митрополит Владимир. В своём «слове», носившем название «Неверие книжников и фарисеев древнего и нашего времени, его ложное основание и действительные причины», Владимир призывал к расправе с наукой, восставал против просвещения народа³⁵.

В «Пермских епархиальных ведомостях» была напечатана резолюция местного архиерея, не скрывавшего своего враждебного отношения к русской интеллигенции. Архиерей даже запретил употреблять слова «интеллигент», «интеллигентный». Эти слова, писал он, характеризуют людей, живущих одним только разумом. А такие люди не могут быть истинными членами православной церкви³⁶.

Московский епископ Никон в 1905 г. называл русских интеллигентов «недостойными воспитателями юношества»; профессоров он обвинял в том, что они сгубили «преступным подстрекательством не одну тысячу юных жизней»³⁷. Черносотенную проповедь против просвещения вели с церковной кафедры петербургский митрополит Антоний, угрожая гибелью путиловским рабочим, и епископ волынский Антоний, который требовал высылки в административном порядке всех лиц, занимавшихся просвещением народа. Орган синода, «Церковный вестник», также натравливал народ на учителей.

Черносотенная агитация самарского архиерея Гурия, называвшего социал-демократов «сынами погибели», была разоблачена в листовке Самарского комитета РСДРП. Призывая рабочих поддержать требование о бесплатном и всеобщем образовании, самарские большевики писали, что «беспомощность и невежество заставляют народ надеяться на чудеса, которыми так бесцеремонно торгуют попы»³⁸.

4

Обработка народа в нужном для церкви духе была возложена на армию священников, дьяконов и причетников. По переписи 1897 г., Россия имела 62946 священников и 47955 причетников, а с членами семей их было 425 тыс. человек. Между тем учителей светских начальных и средних школ в 1897 г. насчитывалось 45337 человек, а врачей — только 1466739. В статье «Силы русского клерикализма», напечатанной в «Искре» в 1903 г., В. Д. Бонч-Бруевич привёл яркие данные о церковниках, состоявших на «действительной службе по ведомству православного вероисповедания», и показал, во что обходится народу содержание огромной армии церковников, «развращающих ум и сердца миллионов людей». По подсчётам В. Д. Бонч-Бруевича, на содержание духовенства в 1899 г. было взято различными способами свыше 52 млн. руб.⁴⁰

Православное духовенство было изолировано от других сословий, профессия священника передавалась из поколения в поколение. Духовенство воспитывалось в специальных закрытых учебных заведениях — церковных училищах и семинариях, подчинённых синоду и местным архиереям. В 54 семинариях одновременно готовилось до 20 тыс. человек.

Яркая картина господствовавшей в духовных школах рутины и мертвящей схоластики дана в «Очерках бурсы» H. Г. Помяловского. «Мерзости бурсацкой жизни» возбуждали у читателей ненависть к условиям, порождавшим эти нравы, и вызывали озлобление к автору со стороны духовенства, тщательно скрывавшего то, что творилось за бурсацкими стенами.